Фарфоровая флористика Владимира Каневского
9 Сентября, 2016, Екатерина Хмельницкая
Фарфоровые ландыши Владимира Каневского
Фарфоровая флористика Владимира Каневского – уникальное явление в искусстве нашего времени. Оригинальность его цветочных композиций ставят работы художника в один ряд с памятниками фарфорового искусства, которые на протяжении XVIII–XIX столетий создавались на знаменитых мануфактурах Европы: Мейсена, Севра, Берлинского и других заводов. Опираясь на лучшие примеры фарфоровой пластики прошедших столетий, художник создает свой стиль.
Вспомним высказывание английской исследовательницы А. Келли о творчестве Д. Веджвуда: «Разработав свой стиль, он точно смог попасть в стиль своего времени». Это положение можно в полной мере отнести к творчеству Владимира Каневского, который не просто создал собственную нишу в искусстве фарфора рубежа XX–XXI веков, но и блестяще интегрировал в свой авторский стиль как сам принцип создания новых фарфоровых техник, так и эстетику их применения.
Произведения В. Каневского интересны тем, что помогают приблизиться к пониманию эстетических закономерностей, определявших искусство фарфора с XVIII века до сегодняшнего дня. Его творческий метод можно охарактеризовать как самый синтетичный стиль классической европейской фарфористики.
Cкульптор Владимир Каневский.
На протяжении всей истории флористика остается чрезвычайно актуальным и востребованным направлением декорировки произведений декоративно прикладного искусства. В искусстве фарфора исторические корни этого жанра восходят к дальне-восточной художественной традиции, известной в Европе благодаря японской керамике «какимон» и китайских розового и зеленого «семейств». Очарование европейцев Востоком было настолько сильным, что ранние европейские фарфоровые произведения, относившиеся к первой половине XVIII столетия, либо копировали восточные образцы, либо своеобразно интерпретировали восточный декор.
Как известно, в 1740-х годах саксонские мастера обратились уже к «своим» садовым цветам. С этого момента начался путь самостоятельной, сугубо европейской фарфоровой флористики. Творческую эстафету мейсенских мастеров быстро подхватили фарфористы в Винсенне, где вскоре были созданы непревзойденные по изяществу и мастерству лепные фарфоровые цветы и букеты. Эти произведения до сих пор служат источником вдохновения Владимира Каневского. Своеобразной квинтэссенцией его художественных экспериментов стали разнообразные фарфоровые букеты, которые можно интерпретировать как поэтичные «цветники души», похожие на «райские кущи» или букеты, собранные в старинных садах и парках.
С XVIII века фарфоровые букеты были не только наиболее ярким проявлением моды на фарфор, но и одним из оригинальнейших созданий культуры «осьмнадцатого столетия». Богатство красок и насыщенность цвета объединяет фарфор Каневского с лучшими образцами флоральных букетов прошлого времени. Как пишет знаменитый исследователь французского фарфора Тамара Прео, фарфоровые цветы возникли в результате слияния двух традиций: дальневосточной, где лепные цветы были известны уже в эпоху династии Минь. Упоминания о двух фарфоровых букетах китайской работы из собрания графа Эгмонта (Comte d'Egmont) содержатся в рабочих записях французского химика и ботаника Ж.Э. Гиттар (Jacques Etienne Guettard) 1750 года.
Аналогичные фарфоровые цветы на металлических стеблях, обтянутых тканью, изготавливались и в Японии в XVII – начале XVIII века. Эти цветы – экзотические в то время для Европы пионы и хризантемы из белого фарфора и чуть тронутые краской – делали исключительно для экспорта в Европу. Поскольку транспортировка и доставка этих чрезвычайно хрупких вещей сопровождалась большими сложностями и стоила очень дорого, то вскоре их стали производить в Европе. Они появляются в ассортименте заводов Сен-Клу (Saint-Cloud), Шантийи (Chantilly), Виллерой-Менси (Valleroy-Mennecy) и др.
.jpg "Фарфоровые цветы Владимира Каневского")
Работа Владимира Каневского
Своеобразную конкуренцию ранним фарфоровым цветам составляли искусственные цветы, которыми украшали интерьеры, дамские наряды, пышные трапезы. Из каких материалов их только не делали: бумаги и тончайшего пергамента, морских раковин, рисовой пасты, шелка и кокона тутового шелкопряда (так называемые «итальянские цветы»), из сахара и миндальной пасты – для убранства столов и пр. Не меньшей популярностью пользовались в Европе цветочные букеты из золота, серебра и других драгоценных металлов, часто украшенных эмалями. Особым натурализмом отличались цветы, созданные немецким ювелиром Й.М. Динглингером (Johann Melchior Dinglinger). Фабрика Винсенна, объединив все последние на то время достижения искусств и ремесел, первой стала создавать поражавшие своей «искусностью» букеты.
Именно в этой мастерской впервые в истории фарфорового дела появились лепные цветы, которые, в отличие от Мейсена, выступали не как элементы скульптурного декора различных изделий, исполненные в высоком рельефе, а превратились в самостоятельные произведения искусства. Таким образом, новаторство Винсенна заключалось в том, что именно там изобрели принципиально новый тип фарфорового предмета – цветы. Так же как и цветы Владимира Каневского сегодня, винсеннские цветы предназначались для украшения интерьеров и могли сочетаться с вазами, консолями, каминными полками и часами.
Сначала это были лишь небольшие букетики, состоящие из 3–5 крупных цветов, как правило, роз различных сортов, в окружении бутонов и соцветий полевых цветов. Каждый цветок расписывался вручную, а в завершении особыми кисточками наносились последние мазки, которые имитировали структуру отдельного лепестка. Вскоре для крепления и составления единого букета стали использовать полированную латунь, из которой чеканили листья и стебли растений, законченный букет обычно помещали в фарфоровую вазу, а иногда ставили на позолоченное бронзовое основание.
В 1748 году Жан Клод Дюплесси (Jean Claude Duplessis), золотых дел мастер из Турина, начал сотрудничать с Винсеннской фабрикой и создал первую позолоченную оправу из бронзы для фарфорового букета, состоящего из роз, гвоздик и незабудок и белоснежной лилии. Этот букет был преподнесен в дар Людовику XV, а второй букет – королеве Марии. Во многих мемуарах упоминается случай, когда маркиза Помпадур, покровительница Винсенна, принимала Людовика XV в замке Белльвю. Решив удивить короля, маркиза не просто продемонстрировала монарху цветы, а для большей иллюзии надушила их парфюмерными эссенциями.
Работа Владимира Каневского
В 1749 году мастера Винсенна завершили работу над самым известным на сегодняшний день букетом – «Букетом для дофина» (Bouquet de la Dauphine), состоящим из 470 цветов. Он был заказан семнадцатилетней дофиной Марией Жозефой Сакcонской и преподнесен в дар от французского двора ее отцу курфюрсту саксонскому и королю польскому Августу III. Этот букет до сих пор остается непревзойденным по мастерству шедевром, «иконой» искусства фарфора. Цветы в этом букете включают наиболее популярные сорта цветов весенне-летнего сезона: аквилегия (водосбор), лилии, примула, нарциссы, розы, васильки, гвоздика, ноготки, мальва и др. Он несет в себе разнообразную, в том числе и библейскую символику. Так, белая лилия, венчающая композицию, может трактоваться не только как символ Девы Марии, но и как геральдическая лилия Флёр-де-лис (Fleur de Lys), ставшая эмблемой королевской власти во Франции.
Язык и символика цветов в букетах, в том числе и в фарфоровых, играла большое значение, даже несмотря на то, что смысловые значения цветов заметно отличались в разные времена в разных странах. Однако умело подобранный букет мог нести в себе целое послание. Например, оставленные в центре букета ирис или тюльпан могли означать добродетель, господство небесного над земным, белая лилия была символом чистоты и непорочности.
Издавались специальные словари, описывающие цветочные символы и их значения. Важной составляющей каждой цветочной композиции было и эстетическое восприятие произведения. Так и Владимир Каневский отмечает, что для него самое главное при составлении букета – это чувство гармонии и эстетическое соотношение при соединении разных цветов и растений. По мнению художника, сезонность является интересным способом подбора цветов, но форма, строение и цвет являются основными «строительными материалами» при создании букета. Он рассказывает: «У каждого цветка есть масштаб, "крупность" – с этими категориями я и работаю прежде всего. Не менее важно и то, что у каждого цветка есть способ развития – ботанические свойства цветка, которые для меня ассоциируются с архитектурным выражением, которое я ставлю во главу угла».
Фарфор представляется художнику эталоном строгого соответствия декоративной формы эстетике материала. В этом аспекте произведения Владимира Каневского полностью согласуются с эстетикой Вольтера, который наиболее точно отразил художественные концепции искусства XVIII века: прекрасное есть форма, в которой торжествует воля художника, чье мастерство должно постоянно преодолевать трудности. «Никогда не существовало такого искусства, которое не ценилось бы сообразно с его трудностями. Недаром греки поместили муз на вершину Парнаса, чтобы добраться до них, надо преодолеть множество препятствий».
Работа Владимира Каневского
Торжество художника над преобразованной действительностью утверждала и хорошо знакомая Владимиру Каневскому архитектурная теория XVIII века. Ш. А. Жомбер (С.А. Jombert) писал: «...в какие бы условия ни был поставлен архитектор, он всегда должен осуществить свою идею. Будь место постройки обширным или малой протяженности, ограничено прямыми или параллельными линиями, или линиями причудливой формы – это все равно для архитектора, умелого и обладающего гением».
Особенностью творческого метода Владимира Каневского становится и соединение в одном цветочном букете разных цветов и растений. Такая вариативность позволила ему довольно свободно комплектовать новые цветочные ансамбли из имеющихся моделей. Причем все эти композиционные решения отличает чрезвычайное остроумие и изящество, какими славились и фарфоровые цветы XVIII века.
«Ботанические» росписи и лепной декор – точные с научной точки зрения изображения – составляют значимую часть всего многообразия сюжетов для фарфора. Образцами служили, в первую очередь, иллюстрированные научные работы ученых – ботаников, посвященные описанию флоры, а также живые растения. Первые отличаются исключительно научным подходом с характерной точностью передачи цветка, а зачастую и размера растения. Появление подобных мотивов имеет прямую связь с развитием интереса современников к систематизации накопленных знаний в области ботаники.
«Книги природы написаны на языке цветов и растений» – гласит мудрое восточное изречение. Многие школы живописи в древнем Китае и Японии были основаны на гербаистике, тщательном изучении анатомии (строения) растений, однако флоральный декор фарфоровых изделий на Востоке не называли «ботаническим», это название получила флористика в европейской фарфоровой практике XVIII века. Для творческого метода Владимира Каневского основополагающим является изучение анатомии растений, поскольку без этих знаний невозможно создавать те цветы, которые прославили художника. Сначала он кропотливо подбирает для работы живые цветы, затем сканирует фрагменты растений и вводит данные в специально разработанные компьютерные программы. И только после внесения данных каждого цветка в электронную базу он приступает к формовке и лепке.
Работа Владимира Каневского
Цветы выполняются в натуральную величину с соблюдением всех пропорций. Особенно ценно, когда цветы не совершенны, а в них есть небольшие изъяны, например, следы от насекомых и гусениц. Такие элементы придают растениям не просто больший натурализм, но и определенный шарм и настроение, поскольку в их художественной передаче отсутствует идеализация. В этом – особая «изюминка» фарфоровой «ботаники» Каневского. Вместо идеальных бутонов и выверенных до миллиметра стебельков в его работах можно увидеть и ненароком сломанный лист, и миловидную гусеницу, уже оставившую свой след на лепестке только что распустившегося бутона. Знаменитый американский дизайнер Каролина Ром (Carolyne Roehm), автор многочисленных книг о цветах, считает, что Владимир Каневский – один из немногих современных художников, кто может конкурировать с природой.
Каневский использует фарфоры разных видов. Одним из его фаворитов на протяжении долгого времени остается тонкий костяной фарфор. Однако скульптор работает с разными фарфоровыми массами, различающимися как по химическим характеристикам, от которых зависит технология лепки и последующего обжига, так и по колористическим признакам: нежнейший и, пожалуй, самый хрупкий, белоснежный, теплый белый с чуть золотистым оттенком и идеальной «глянцевой» поверхностью, и грубоватый «мужественный» с едва ощутимой зернистой основой. К особой группе относятся: «париан» – бисквит, очень прозрачный и как будто слегка глазурованный, а также тепло-белый и черный париан, который еще в XVIII веке Д. Веджвуд называл «базальтовой массой». Для создания форм ваз и кашпо Каневский любит использовать терракоты, фарфор и каменную массу. В этом калейдоскопе постоянно сменяющих друг друга разнообразных материалов и техник из производства вы кристаллизовался тот уникальный способ комбинирования материалов, какой мы знаем по его работам.
Но не только состав фарфоровых масс делает произведения Владимира Каневского эксклюзивными. Каждый отдельный фрагмент растений, лепестков, цветочных побегов он лепит вручную – точно так же, как и его предшественники в XVIII–XIX веках. Невероятная тонкость и изящество, с которыми выполнены бутоны, лепестки и другие элементы цветов, достигаются кропотливым трудом и постоянным экспериментированием. Каневский рассказывает: «Когда я вижу в книгах по технологии изготовления фарфора, что какие-то элементы или техники несовместимы, я улыбаюсь, поскольку именно не следование правилам и приводит к интересным открытиям в области декорировки фарфора». Каждый цветок изготавливается индивидуально: художник делает два лепестка и сразу же их соединяет, через мгновение уже третий лепесток очерчивает формы будущего растения – и так рождается произведение. Владимир говорит, что создавать форму необходимо как можно быстрее, пока масса пластична.
.jpg "Фарфоровые цветы Владимира Каневского")
Работа Владимира Каневского
Его мастерская оборудована пятью различными по размерам печами для обжига фарфора. В интервью журналисту Сюзанне Сальк (Susanna Salk) в программе «House beautiful» Каневский сказал, что в процессе работы совершает немало ошибок, да и сам процесс обжига изделий вносит свою «корректуру», неподвластную воле человека. Когда, к примеру, ему нужно сделать двести готовых элементов – лепестков или бутонов, то приходится класть в обжиг четыреста, поскольку лишь половина будет пригодна к дальнейшему использованию. «Каждый раз, когда я открываю печь после обжига, я нервничаю, – признается Владимир. – После первого обжига все детали проходят самый тщательный отбор, и только идеальные по форме компоненты будущих цветов идут дальше в работу».
Затем он приступает к раскраске, выписывая каждый миллиметр поверхности полихромной росписью. В интервью Wall Street Journal художник упомянул, что ему даже пришлось отказаться от надглазурных красок, которые и создают ощущение искусственности, бутафории, сделанности предмета. Он использует нетрадиционные методы росписи: подглазурную краску наносит поверх глазури, чем добивается эффекта матовости и глубины. Изменениями времени и температуры обжига достигаются определенные колористические эффекты и ощущение глубины его фарфора. На подобные эксперименты его натолкнула живопись старых мастеров, внимательное изучение и анализ шедевров западноевропейских художников.
Владимир любит делиться своими впечатлениями от классической живописи XVII–XIX веков, какие грунты, краски и основы тогда применяли. «В классике часто меняли цвет грунта, делали черным основу и потом светлым грунтом высветляли центр композиции, или, например, голубое небо писали черным цветом, а затем лессировали голубым. Когда красишь фарфор по черному, возникает особый и очень специальный эффект бархатности. Например, у Веджвуда тоже часто использовался черный фарфор, но его не расписывали. Я, пожалуй, первый художник, который так оперирует с этим материалом».
Сравнительно недавно Владимир Каневский обратился к работе с черным фарфором. Несмотря на его богатую природную структуру и насыщенный цвет, художник и его покрывает красочным слоем. Таким образом, темные от природы тона становятся еще более глубокими – от амарантового, красно-фиолетового до фалунского красного и коричнево-малинового. Из черного фарфора он делает свои знаменитые мальвы, а также черные тюльпаны.
Работа Владимира Каневского
В работах Каневского фарфоровыми остаются только соцветия, ягоды и бутоны. Во многих случаях для стеблей и листьев он использует расписанную чеканную медь. Поскольку ни одна металлическая пылинка не должна осесть на фарфор в процессе его изготовления, чеканная мастерская находится вдали от «фарфорового цеха». После того, как металлический каркас готов, с помощью специального клея Каневский насаживает каждый фарфоровый элемент на специально подготовленные штыри. В XVIII веке не существовало клеящего вещества, которое могло бы прочно скреплять фарфор с металлом, поэтому в каждом цветке нужно было пробивать особым инструментом небольшие отверстия, подгонять их под размер стержня и закреплять фарфоровым раствором. Эта чрезвычайно кропотливая работа делала цветы уязвимыми, а места крепежа заметными. Современные технологии позволяют сделать этот сложный процесс намного более совершенным, так что даже самый пристрастный взгляд исследователя и художественного критика, скрупулезно фиксирующий аждое место крепления фарфора, не заметит всех тонкостей и нюансов работы Владимира Каневского.
Объемности и по-настоящему законченности его произведений немало способствуют авторские вазы и кашпо Каневского, в которые устанавливаются как отдельные цветы, так и целые букеты. Однако не меньшей популярностью в арсенале его художественных средств пользуются старинные вазы, которые отнюдь не соревнуются в «пластических» достоинствах с самими цветами. Эти предметы красноречивее любых описаний: фигурные кашпо с радостными лепными цветами и росписью в стиле «шинуазри» и с прочими забавными сценками, заключенными в медальоны, вазоны с кобальтовыми и пурпурными трельяжами, ручками-рокайлями. Здесь и амфоры, и сосуды «бандо», и кратеры, и многое другое. Некоторые заказчики сами приносят старинные фарфоровые вазы, а иногда и обыкновенные деревянные кадки, в которых просят Владимира поместить понравившийся им букет. В этом ряду необходимо назвать и изящные восточные фарфоровые сосуды с лепным декором на кобальтовом фоне, и ряд других изделий с насыщенным крытьем цвета сапфира и ультрамарина, который отсылает к былому великолепию дома Бурбонов.
Творческой манере Владимира Каневского присущи простота и естественность, они – важная составляющая его видения и восприятия искусства. Он утверждает, что самое главное – это «непосредственный взгляд на вещи, никакого пуританства в выборе средств. Например, иногда я крашу матовой подглазурной краской по блестящей глазури. Так не делают, но меня это совершенно не смущает. И для меня большая радость, если профессионал говорит: «не пойму, а как это сделано?». Так Каневский объясняет свою художественную концепцию и рассказывает о появлении собственной эстетики и восприятия фарфора – материала, в котором возможно культивирование его природных свойств.
Работа Владимира Каневского
Красочные картины флорентийских мозаик, искусство маркетри или золоченой резьбы, хрупкость бронзовых орнаментов отнюдь не демонстрируют специфические свойства камня, дерева, металла, их умело используют те, кто способен показать изощренность человеческой фантазии и мастерства». Эта фраза – ключ к пониманию любви к фарфору не только знаменитых декораторов XVIII века, но и художников, скульпторов и архитекторов XXI столетия. Материал, «изобретенный прихотью ума и ставший игрушкой изощренных прихотей», до сих пор остается абсолютно прозрачен и открыт для творческого воплощения любой идеи. Оттого фарфор был и остается так поразительно разнообразен, в том числе и благодаря творчеству Владимира Каневского.
Сотрудничество со старейшей в Европе Мейсенской мануфактурой стало особой страницей в творческой биографии Владимира Каневского. В 2011 году он получил приглашение сделать коллекцию фарфоровых букетов «Maissen by Kanevsky». В феврале 2013 года в музее завода открылась выставка «Райский сад – фарфоровый парадиз» (Garden of Eden – A porcelain paradise) Владимира Каневского. Европейская культура предшествующих веков была не менее интернациональной, чем «единое культурное пространство» начала XXI века. Идеи века Просвещения превращались в международные законы, способные изменить лицо Европы, придав ему общее, единообразное выражение. Обычным делом с середины XVIII века становится «перетекание» талантливых специалистов по фарфору с одного завода на другой, а значит, из государства в государство. Показательными в этом отношении были судьбы высоко ценимых Владимиром Каневским фарфористов И.-П. Мельхиора, В.-Э. Асье, Д.-Д. Эрета и др. Многие из них были «первооткрывателями» цветочных мотивов для европейского фарфора, как в Мейсене, так и на других фарфоровых мануфактурах Европы.
Неудивительно, что спустя почти три столетия в Мейсене Владимир Каневский вновь «открывал» сотрудникам фарфоровой мануфактуры секреты мастерства, делясь с ними своим профессиональным опытом. Многие художественные приемы он взял из «творческого багажа», привезенного им из других стран, другие – «восстановлены» художником по оригинальным саксонским образцам. Воспроизведения немецких цветов Каневский словно снабжает сносками на конкретные прототипы, некоторые он «трактует» так же, как мейсенские мастера столетие назад, другие – «цитирует» согласно вкусам и предпочтениям своего времени. Каневский отмечает, что на Мейсен и тогда, и сейчас ориентируются многие фарфоровые производства, поскольку саксонский фарфор остается явлением поистине международным.
Работа Владимира Каневского
По мнению исследователя фарфора Н. Сиповской, «в его основе – французская графика, закупленная для учрежденной мануфактуры на сумму свыше 20 000 талеров, талант австрийца Херольда, привнесшего свойственную венскому двору высокую культуру орнаментального гротеска, и Кендлера, в работах которого без труда угадывается сочная пластичность северо-итальянской скульптурной школы».
Владимир Каневский не мог устоять перед желанием создать такие цветы, которые еще и по живописной составляющей могли бы корреспондировать с произведениями Мейсена. Внимательно изучив рисунки «шинуазри» и другие мотивы росписи на раннем мейсенском фарфоре, он создал авторские ремейки этих мотивов на фарфоровых сосудах, спроектированных им для Мейсена. Особенно его привлекли рисунки французского гравера и рисовальщика Ж.Калло, чьи работы на сюжеты commedia dell'arte были воспроизведены на одной из спроектированных Владимиром ваз.
Продолжая мейсенскую традицию, он создавал современные произведения, отказываясь от таких декоративных элементов, как катруш и пр. Каневский блестяще «реконструирует» сам дух, философию старого Сакса, демонстрируя символическую преемственность традиций с блестящими модельмейстерами и инвенторами Мейсена. Вместе с тем, в его работах чувствуется пульс и энергия нашего времени, и в этом заключена главная особенность произведений Каневского, которые, с одной стороны, отсылают к «стильному» фарфору эпохи рококо и отчасти барокко, а с другой – их композиционное решение полностью соответствует художественной культуре современности.
Дальнейшая эволюция живописного декора и скульптурной флористики в русской и европейской фарфоровой практике развивается в общем стилистическом русле – от историзма к модерну и ар-деко. На фоне происходящих в художественной жизни этого времени перемен внимание Владимира Каневского уже сосредоточено не на фарфоровой пластике, а на ювелирных цветах, которые изготавливала фирма К. Фаберже. Его знаменитые цветы, установленные в хрустальных вазах, являются еще одним неиссякаемым источником вдохновения художника. «Они очень поэтичны, их поэтика – в их простоте, – говорит Каневский. – Я пытаюсь создать такой эффект и в моих работах, например, в фарфоровом одуванчике – это моя мечта исполнить такой же одуванчик в фарфоре».
Работа Владимира Каневского
Владимир Каневский восторгается не только лиричностью ювелирных цветов Фаберже, но и тому особому настроению, которое великий ювелир смог передать в каждом отдельном произведении искусства – редком явлении для миниатюрного изделия. Не менее ценна для Владимира Каневского и эстетическая концепция Фаберже, его философия в выборе не благородных цветов, а полевых, порой даже сорняков, которые ювелир создает из драгоценных камней. Таким образом, он необычно обыгрывает контраст брильянтов и других камней с простотой цветка, возвеличивая его до уровня ювелирного шедевра.
Об очевидных параллелях творчества Фаберже и Каневского говорит и один из самых авторитетных в мире специалистов творчества Фаберже, владелец легендарного магазина «A La Vieille Russie» П. Шаффер: «В работах Владимира просматривается безусловное влияние творчества Фаберже. Его цветы "произрастают" из той же творческой мастерской, что и работы великого ювелира. Потребуется какое то время, чтобы убедиться, что цветы Владимира – это не живые растения, а фарфоровые. Как и творения Фаберже, цветы Каневского – это настоящая победа, триумф таланта и мастерства, создающего из твердого материала живые, "вибрирующие" произведения, полные природной грации и естественной красоты. <...> Более двух десятилетий назад Владимир Каневский открыл для себя один из самых утонченных и изысканных видов декоративно прикладного искусства – фарфор, в котором "искусность" и "искусство" силой его мастерства, таланта и фантазии стали неразделимы. Вновь в искусстве фарфора на рубеже XX–XXI столетий просветительская вера в торжество и гармоничный союз ремесла и науки, впервые появившаяся в искусстве фарфора XVIII столетия, объединились в работах Каневского с "таинственностью алхимического подвига". Porcelain by Kanevsky помогает ощутить и проанализировать условность современной нам картины постоянно меняющегося мира, которая объясняет "все и более, но, словно прекрасная глазурь на вазе саксонского фарфора, мешала на ощупь распознать, каковы краски цветов и фигур"».
Задавшись вопросом, почему же так привлекателен его фарфор, можно сказать, что в «цветочной хрупкости» созданных им флоральных букетов воплощается ощущение сиюминутности созданного им земного рая, которое современному зрителю так нравится угадывать в работах старых мастеров и которое со всей полнотой воплотил в своих творениях скульптор Каневский. Едва ли найдется другой художник, который способен своими фарфоровыми цветами создать «антураж светского Эдема» в начале XXI столетия и наделить свои произведения совершенно особыми характером, настроением и цветовым звучанием. Композиции скульптора – это не просто вновь раскрытый китайский порцелиновый секрет, это чудо, с которым удалось соприкоснуться, понять его и сделать неотъемлемой частью своей творческой практики, соединив блестящий вкус, непревзойденное мастерство и талант. Благодаря этим свойствам фарфор Владимира Каневского приобрел вид совершенного культурного феномена рубежа XX–XXI столетий.
Работа Владимира Каневского
Справка: Владимир Каневский родился в Харькове, в 1951 году. Окончил архитектурный факультет Харьковского строительного института. В семидесятых годах, в поисках достойной работы переехал в Ленинград. Работал в архитектурном музее, рисовал плакаты на художественном комбинате. Впервые начал заниматься керамикой при оформлении витрин дегустационного магазина «Нектар». Его работы имели успех. После перестройки Владимир Каневский эмигрировал в США. Там он рганизовал собственную мастерскую по производству эксклюзивных фарфоровых изделий. Первой его работой стала супница в стиле 18 века, затем стилизованный сервиз совощными мотивами. Вдохновленный растительной тематикой, Каневский стал изготавливать отдельные цветы из фарфора с металлическими стеблями, а в дальнейшем – целые флористическе композиции. Первый успех пришел к Каневскому, когда цветы стал заказывать парижский магазин Dior. Вскоре работы Каневского привлекли внимание многих знменитых дизайнеров Франции, Италии, Америки…
© RUNYweb.com
Первый в истории русской иммиграции в Америке общинный мемориальный дом «Лисовецкий» – это место, где в скорбную минуту ухода родного человека, вы будете обеспеченны самой добросовестной помощью на родном языке
Профессиональная видео-съемка и монтаж видео. Телефоны: 1(518) 365-1460, 1(518) 365-3907; e-mail: olegasaulenko@gmail.com
Добавить комментарий
0 комментариев