Третье пришествие кабукиан на фестиваль Линкольн-центра. ФОТО
9 Июля, 2014, Вадим Халдей
Сцена из спектакля театра Кабуки «Хейсей Накамура-дза» на фестивале Линкольн-центра 2014г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya).
Июль уж на дворе, с ним открытие фестиваля Линкольн-центра, и нам уж второй год кряду предложат масштабное, азиатское, юго-восточное, дух захватывающее действо: в прошлом году был китайский цирк – Monkey: Journey to the West, в этом японский Кабуки – «Хейсей Накамура-дза» (Heisei Nakamura-za). Эти два интригующие слова – название не пьесы, а компании, ее исполняющей.
 Сцена из спектакля театра Кабуки «Хейсей Накамура-дза» на фестивале Линкольн-центра 2014г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya). |
В культуре Кабуки фактору исполнителя уделяется гораздо больше внимания, чем фактору исполняемого. Типа, пьесу привозит МХТ, и это – серьезно. А сыграют они Чехова или Шекспира – ну какая разница – любителям Московского художественного все равно понравится. И правда же, милый зритель, ну узнаете Вы, что пьеса называется Кайдан Чибуса но Иноки (История с привидениями дерева-кормилицы), как это скажется на Вашем решении – идти или не идти? А вот слово Кабуки, действительно манит.
И тут очень хотелось бы избежать воздействия на Ваш выбор некоторых связанных с этим словом мифов. Скажем, что у Кабуки тысячелетняя история и что этот жанр представляет собой некую замороженную традицией неизменную древнюю форму. Ерунда все это! Жанр зародился всего лишь в XVII веке с появлением в Эдо трех ведущих компаний: Морита-дза, Ичимура-дза и, как все уже догадались, Накамура-дза. То есть приезжающей компании в этом году каких-то несчастных триста девяносто лет, и только.
И главная традиция – именно в постоянном поиске новых форм, так что это совершенно современный театр, сами убедитесь.
Или миф второй, что Кабуки – некое развлечение для интеллектуалов с тайным внутренним языком, каким владеют только избранные. Вот это как раз наоборот, театр Но – антипод Кабуки – символический театр для аристократов. Кабуки же – воистину, всенародное зрелище, самыми чопорными в зале будут билетеры Time Warner Center. Выход в Кабуки – семейный, с детьми и друзьями. По ходу действия, на родине традиционно продолжавшегося целый день, зрители по нескольку раз отправлялись в ресторан, выпить-закусить. В вестибюле стояли самые разнообразные лотки, и непременно продавались игрушки.
Почему на Фестиваль уже в третий раз приезжают именно Накамура-за – не знаю. Знаю, что в первый раз они появились в 2004-ом. Случилось это через четыре года после исторического шага Накамура Канкуро V, а был он восемнадцатым звеном в цепи – все предшествовавшие семнадцать колен его предков были актерами Накамура-за. Так вот ушел Накамура Канкуро V из театра Кабуки-за – токийской Мекки этого жанра – чтобы восстановить родовую компанию, и восстановил.
Накамура Канзабуро XVIII на фестивале Линкольн-центра 2004г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya).
Тогда, в 2004-ом, все было крайне аутентично: в Дамрош парке построили классическую передвижную модель театра времен Эдо. На сцену вел обязательный пандус для актеров – ханамичи, он же мост цветов. Центральная сцена из привезенного спектакля Зеркало из Осаки – схватка на болоте, заканчивавшаяся убийством злодея – происходила на авансцене в воде и глине. Зрителям первых трех рядов выдавали полиэтиленовые пончо с капюшоном.
А когда в зашкаливавшем финале представления все трехмерное пространство сцены занял отряд летучих самурайчиков, неожиданно распахнулся задник и открылся вид на Амстердам Авенью. На сцену, не нарушая гармонии спектакля, ворвалось подразделение ньюйоркской полиции и оперативно навело там порядок, что окончательно поставило зрителей на уши.
Сцена из спектакля театра Кабуки «Хейсей Накамура-дза» на фестивале Линкольн-центра 2014г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya).
Второй приезд в 2007-ом году был несколько адаптированным для американского зрителя, измученного тремя годами ранее сидением на низких скамьях аутентичного театра. Кроме того сидящие в первых рядах зрители традиционно носят хрупкую элегантную одежду и такие же прически, а не джинсы и кеды, что более соответсвовало бы кабукианству. Прозрачные пластиковые пончо им как-то не импонируют.
Проходила гастроль в Эйвери Фишер Холле, воды на сцене не было, пандус-ханамичи правда присутствовал, как без него? К тому времени генеральный менеджер и премьер компании уже сменил имя с Канкуро V на Канзабуро XVIII, чем обозначил вершину своей карьеры. Привезли два спектакля: Ренджиши – старинное действо в масках и невообразимых костюмах, заканчивавшееся феерическим танцем, но несколько этим всем ограниченное. И Хокайбо, редко исполняемую гомерическую комедию об убийце и насильнике, притворяющемся странствующим монахом. В тот раз Канзабуро XVIII – исполнитель заглавной роли – поставил акцент на многочисленные шутки, отпускавшиеся было им по ходу дела на английском языке, как это ему во всяком случае казалось. К сожалению, эффект достигнут не был. Аудитория от неожиданности шуток не поняла. В общем, успех 2004-ого года повторить не удалось.
Сцена из спектакля театра Кабуки «Хейсей Накамура-дза» на фестивале Линкольн-центра 2014г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya).
Нынешний приезд отличается от предыдущих прежде всего тем, что, к сожалению, Канзабуро XVIII ни с ними, ни с нами больше нет – он умер два года назад. С ними будут два его сына, традицию продолжающие, но пока не претендующие на имя Канзабуро XIX. Старший из двух – Накамура Канкуро VI. Он стал преемником Канзабуро XVIII cо смертью его. И младший – Накамура Шичиносуке II. Это актер амплуа оннагато, то есть исполняющий женские роли, поскольку среди актеров Кабуки, как и на корабле, женщин не бывает. Оба брата уже приезжали на Фестиваль в 2007-ом году, и были заняты и в Ренджиши, и в Хокайбо.
Пьеса повествует о том, как нехороший красавец самурай влюбляется в жену художника, в связи с чем ему приходится оного художника убить, а то как-то неловко получается. Видимо, для нехороших самураев закон не писан, ибо он требует от одного из слуг еще и утопить свеженародившегося ребенка художника под струями гигантского водопада. Поскольку жена художника явно хорошего происхождения, то эмоции она умело скрывает, в отличие от простонародного слуги, обливающегося слезами. Этим бы история и ограничивалась, но в дело вмешивается другой нехороший самурай. К вдове художника он, вроде, совершенно индиферентен, поэтому движет им вульгарная алчность. Главный самурай, к слову, достаточно щедр и держит второго на посылках. Например, бдить качество исполнения слугой его варварского поручения, после чего ликвидировать и его самого.
Сцена из спектакля театра Кабуки «Хейсей Накамура-дза» на фестивале Линкольн-центра 2014г. Фото Марины Левицкой (Marina Levitskaya).
Тут и наступает апогей действия. Посыльный самурай прибывает к водопаду первым, где и наблюдает выполнение слугой злого приказа. Зло было торжествует, но и добро на дремлет. Струи водопада распахиваются и открывают дух покойного живописца с невредимым младенцем на руках. Он отдает слуге противоположное поручение – вырастить младенца самому. Посыльный самурай пытается препятсвовать происходящему, но время зла истекло, и злодея ждет неминуемая кара всесильного духа. Поскольку вода занимает серьезное место в традиции Кабуки, казнь будет все-таки происходить под струями водопада в облаке брызг, и дамам, приятным во всех отношениях, покупать билеты в первые ряды не рекомендуется.
Если читателю уже невтерпеж, для чего все это описано с такими подробностями, то ответ прост, хоть и загадочен: роли всех трех персонажей картины наглядно и безукоризненно одновременно исполняет один и тот же актер – Накамура Канкуро VI. Пропускать такое мастерство кабукианской трансформации не рекомендуется.
© RUNYweb.com
Первый в истории русской иммиграции в Америке общинный мемориальный дом «Лисовецкий» – это место, где в скорбную минуту ухода родного человека, вы будете обеспеченны самой добросовестной помощью на родном языке
Профессиональная видео-съемка и монтаж видео. Телефоны: 1(518) 365-1460, 1(518) 365-3907; e-mail: olegasaulenko@gmail.com
Добавить комментарий
0 комментариев