Эдвард Мермельштейн: «Российских олигархов не всегда показывают в газетах такими, какие они есть.»
29 Августа, 2011, Беседовал Геннадий Кацов
Эдвард Мермельштейн
Эдвард Мермельштейн в ЭНЦИКЛОПЕДИИ РУССКОЙ АМЕРИКИ > > >
Спонсор интервью Евгений Школьников
В гостях у Энциклопедии Русской Америки Эдвард Мермельштейн. Эдуард, 15 минут о Вашей жизни. Ваша биография. Давайте начнем с самого начала, собственно, с дня и места рождения.
Я родился в Украине. Могилев-Подольский. Это маленький город, недалеко от Молдавии. Это было в 1967-м году, 22-го октября.
Сколько Вы прожили в этом городке?
В этом городке я прожил, где-то, 7,5 лет. Родители нас взяли из Могилев-Подольска, это было в 1974-м году, и мы переехали в Израиль. Я жил в Израиле около года.
Вы родились в 1969-м?
В 1967-м.
То есть, в 7 лет Вы уехали?
Да, мне было почти 7 лет.
И Вы уехали по визе в Израиль?
В Израиль, правильно. Мы там были почти год, потом переехали в Германию на полгода, а из Германии, наконец-то, в Нью-Йорк приехали.
А почему такой сложный путь, почему в Германию?
В то время из Израиля переехать в Америку не так уж было просто. Взяли родители туристическую визу в Германию и подали, это было сразу, как только прилетели в Германию, на беженство. И сразу нам, так я помню, помогли переехать в Америку через разные фонды американские, которые помогали в то время иммигрантам из России.
Вы помните этот период, в Германии?
Я помню, конечно. Когда тебе 7-8 лет, многие вещи из памяти стираются, но я помню. Я помню, когда я жил в Израиле, когда я жил в Германии. И когда я возвращался более, чем пару раз, в Германию, в Израиль, я все это вспоминал.
У меня к Вам вопрос, который касается Вашей биографии на 100%. Как Вам удалось сохранить хороший русский язык?
Родители с нами разговаривали, но я занимался в Университете здесь, в Нью-Йорке, брал русский язык.
As a second language?
As a second language. Конечно, я вырос в Нью-Йорке, и не в русских районах. Общался почти всегда только по-английски. Я начал изучать язык в Университете, взял русский язык, и после того начал работать как адвокат, начал общаться с русскими.
Об этом мы еще поговорим. Ваши родители, кто они?
Мама была бухгалтер в Украине, отец был инженер. Он до того занимался спортом, он был боксер, был чемпионом в Украине по боксу. Я не помню, в каком весе, но мне рассказывали, что он был чемпион в своем весе.
Они здесь тоже приехали и работали?
Приехали и работали. Отец работал, как инженер. Они много занимались. Мама сразу начала работать, папа тоже занимался пару месяцев, и тоже начал работать. Они начали работать в их профессии: папа как инженер, а мама бухгалтером.
Они сейчас на пенсии?
Да. Они работали оба почти тридцать лет и получают пенсию.
Вы здесь, выходит, больше тридцати лет.
Да, правильно.
Может быть, несколько слов о школе. В какой школе Вы учились?
Я занимался в разных школах. Я был в первом классе в Израиле, в Германии, потом в Америке, так что это было три раза, но в Америке это было месяц, полтора. В школе как увидели, что я начал говорить по-английски, сразу перевели меня в третий класс. Я менял много разных школ, потому что мы переезжали часто. Каждый раз родители, получив новую работу, переезжали: сначала в Квинс, потом в Нью-Джерси, потом опять в Квинс. Но всегда это были американские, не русскоговорящие места, так что практика разговора у меня только по-английски была.
А не было у Вас напряжения со своими одноклассниками, поскольку Вы приехали сюда, не говоря по-английски?
Ну, было, конечно, нелегко. Однако после определенного времени, как ребенок, привыкаешь ко всему. Конечно, трудно каждый раз учить новый язык: приехали в Израиль, я должен был научиться говорить на иврите; потом в Германии - на немецком, а в Америке - на английском. Это нелегко, но детям намного легче, чем взрослым.
Вы до сих пор говорите и на иврите и на немецком?
Я понимаю иврит, не говорю, как когда-то говорил. Немецкий я забыл, я когда-то писал, читал, говорил, а если не говоришь – теряешь язык. Здесь в Америке я научился немного по-испански говорить, и русский язык, конечно, так себе, не плохо, но стараюсь не забывать.
А почему такой выбор – пойти в адвокаты?
Как хороший еврейский сын, я видел два варианта: доктор или адвокат. С медицинскими предметами у меня не получалось, так что пошел на адвокатские, на юридическую специальность.
Нью-Йорк 1970-х годов и Нью-Йорк 2011-го года – это разные города? Ваши ощущения.
Ну, да. Все поменялось. Так же, как я вижу, возвращаясь в Россию, или в Украину. Большие города поменялись за последние 10-15 лет, наш город Нью-Йорк поменялся за последние 20-25 лет очень.
Как бы Вы охарактеризовали Нью-Йорк тех лет, и Нью-Йорк сегодняшний.
Я чувствую, намного безопасней стал город. Здесь намного легче иметь детей. Я помню, когда мы только приехали, первые десять лет все выезжали из города. Сейчас наоборот, все возвращаются в Манхеттен, и переезжают назад в Бруклин. Видно, что очень сильно поменялось, раз все возвращаются в наш город.
Я помню в 1989-м году, когда я приехал сюда в мае месяце, попал как-то на 42-ю улицу. Грязная, оплеванные тротуары, марихуана продается где угодно, peep’s show, и т.д. У Вас такое же впечатление было в те времена?
Да. Япомню, особенно когда я занимался в Нью-йоркском Университете. Это был 88-й год, 89-й. Было так, как Вы сказали: очень грязно и опасно, нужно было быть осторожным в то время. А сегодня 42-я улица – это одна из безопасных улиц в Нью-Йорке, миллионы людей там ходят и чувствуют себя очень комфортно.
Вы закончили колледж, и Вы теперь адвокат. Какая специализация?
Специализация касается, большей частью, недвижимости и бизнеса. Мы работаем с иностранцами, которые покупают в Америке здания, квартиры, и покупают бизнесы для себя. Обычно это люди, которые имеют возможность покупать все то, что они хотят, и они понимают, что Нью-Йорк – одна из столиц мира, финансовая столица, не только финансовая, но это город для всех. Все, кто приезжает в Америку с любой точки мира, им здесь очень удобно. Они видят, что здесь можно жить.
То есть, существует international market, national market и local market. Нью-Йорк – это international market?
Ну, international market, но также можно сказать, что и local market. Здесь есть люди, которые живут здесь всю жизнь и имеют сильные корни в Нью-Йорке. И также люди, которые прилетают из многих точек мира. Они могут жить в любом месте, и хотят жить в Нью-Йорке. Для меня это очень приятно.
Хотят жить и отдыхать. 6-го июля, газете «New York Post» я увидео название статьи: «Hamptons – Russian style». Речь идет о том, что Игорь Сосин, миллиардер из России, на два месяца снял в Southampton дачу за 860 тысяч долларовю За два месяца заплатил летних. И Вы были одним из его гостей. Насколько я понимаю, Вы теперь представляете тех людей, которые Вас, как адвоката, выбрали. Представляете их интересы в Америке?
Да, но Игорь Сосин это не мой клиент. В то же время то, что пишут в газетах, это необычно, не всегда Вы здесь такое увидите. Можно так сказать, что много людей, таких как Игорь Сосин. Они видят, что Нью-Йорк и Hamptons, окружение Нью-Йорка, - это удобное место для жизни не только для них, но и для их детей, и для отдыха также. Да, я согласен, что таких много.
А Вы с ним в дружеских отношениях? Вы говорите, что он не Ваш клиент?
Меня пригласили люди, которые имеют с ним бизнес, и так мы оказались в том же самом месте.
Интересно, что среди гостей перечислено всего несколько фамилий, и Вы - один из них.
Иногда так бывает. Не всегда хорошо быть в газете. Сосин очень приятный человек, и я был благодарен, что попал в окружение его семьи. Очень приятные все люди. Я чувствую, что ему нравится здесь, в Америке.
Вы имеете дело с приезжающими сюда богатыми русскими, а мы знаем современный Лондон, в котором очень много недвижимости покупают русские, причем покупают самые богатые дома и т.д. Мы также знаем, что совсем недавно здесь, в Нью-Йорке, Игорь Крутой купил квартиру, которая считается на американском маркете, на американском рынке одной из самых дорогих. Какое отношение здесь, в Нью-Йорке, к приезжающим сюда богатым русским, на Ваш взгляд?
К сожалению то, что мы видим в газете, и что в реальности - это разные вещи. Люди из России, кто может покупать такие дорогие дома, попадают в газету. И не всегда это подается правильно. Их не всегда показывают такими, какие они есть. Это очень умные люди, работают всю свою жизнь, зарабатывают большие деньги. Они попадают в газеты, потому что они богатые русские, а там не говорят ничего о том, что они сделали, как они дошли до того, что они могут сегодня делать.
Уважительное к ним здесь отношение здесь, в Нью-Йорке?
Я думаю, в этом моя работа, чтобы иногда видели людей, как они есть, а не так, как они выглядят в газете - на две, три строчки.
В желтой прессе?
Их там не показывают такими, какие они есть.
Вы еще известный филантроп. Несколько слов об этой Вашей деятельности, поскольку Вы поддерживаете и Израиль, и еврейские организации?
Да, конечно. Для меня это самое важное, потому что я чувствую, что наша работа, как иммигрантов – научить людей, которые с нами приехали, возвращать добро тем, кто им дал то, что они сегодня имеют. Мне очень повезло, что меня родители забрали из места моего рождения. Кстати, откуда я возвратился пару недель назад.
Из Могилев-Подольска?
Да. Мне трудно поверить, что я там родился, и в то, что я сейчас имею. Для меня важно показать, что произошло за мои 43 года. И научить своих детей, друзей, тех, которые не знает, как отдавать то, что они получили. Этому нужно учить. Я постараюсь за следующие свои 43 года все, что мне дали, как-то отдать назад тем, кто нам помогал сюда приехать и здесь жить.
Сколько у Вас детей?
Двое. Два сына. Им – 4 и 8.
Они, очевидно, будут идти по Вашему пути, - с точки зрения традиций, поддержки Израиля?
Я чувствую, что они будут поддерживать то, что их родителям важно. И я стараюсь им показывать то, что мне важно. Моя жена тоже показывает им примеры того, что можно сделать, чтобы поменять все вокруг; изменить то, что происходит вокруг них.
! Данное интервью является текстовой распечаткой видеоинтервью, размещенного в Энциклопедии Русской Америки. Авторская лексическая основа сохранена без изменений!
© RUNYweb.com
Первый в истории русской иммиграции в Америке общинный мемориальный дом «Лисовецкий» – это место, где в скорбную минуту ухода родного человека, вы будете обеспеченны самой добросовестной помощью на родном языке
Профессиональная видео-съемка и монтаж видео. Телефоны: 1(518) 365-1460, 1(518) 365-3907; e-mail: olegasaulenko@gmail.com
Добавить комментарий
0 комментариев