Оценить материал
Еще читать в этом разделе
- 11.02Сеть ресторанов Friday's начала процедуру банкротства
- 10.30К McDonald's подали коллективный иск из-за массового отравления
- 10.27К McDonald's подали первый иск из-за кишечной палочки в бургерах
- 10.23В США выявили вспышку кишечной палочки из-за роял чизбургеров в McDonald's: десятки пострадавших, один человек умер
- 09.13Лучшим рестораном с неаполитанской пиццей оказалось заведение Una Pizza Napoletana в Нью-Йорке
Ресторан «Русский самовар» празднует 25-летний юбилей!
24 Мая, 2011, Автор: Геннадий Кацов
25 лет ресторану «Русский самовар»!
В Нью-Йорке легендарных мест не меньше, чем в его истории – легендарных дат. Хотите получить книжку, которую можно читать годами – купите «The New York Chronology» городского знатока Джеймса Трэйгера (James Trager). Со времен голландцев и до наших дней в Нью-Йорке столько всего открывалось и закрывалось, что читать вам не перечитать.
Здесь проживали и живут богатые и знаменитые, гении всех времен и народов вкупе с не менее известными злодеями. Здесь у каждой этнической общины есть свои исторические места и места общепита, а к национальной гордости добавляются периодические издания и заслуги деятелей культуры и бизнеса.
Если ньюйоркские рестораны «Париж» и «Версаль» четко ассоциируются в моем сознании с Брайтон-Бич, то «Русский самовар» - исключительно с Манхэттеном. Кстати, ни один русский ресторан в этнически-русских бруклинских районах не несет в своем названии слова «русский». В Манхэттенском районе их сразу три: «Русский самовар», «Русская рюмочная» и «Russian Tea Room», одним из ангелов-хранителей которого был великий Леонард Бернстайн.
Отцы-основатели «Русского самовара» - великие Иосиф Бродский, Михаил Барышников и Роман Каплан. Я отношу последнего к сонму великих хотя бы по той причине, что вряд ли вы встретите не только в Нью-Йорке, но и во всей Америке ресторатора, который напамять читал бы поэмы Бродского, и легко в разговоре о поэзии переходил на чтение стихов как по-русски, так и по-английски.
24 мая «Русский самовар» отмечает свое 25-летие. Не только для посвященных понятно, что день этот выбран не случайно: в 1940 году 24 мая родился Иосиф Бродский, то есть доживи он до этих дней, мы бы отмечали 71 год со дня рождения как Нобелевского лауреата, так и совладельца легендарного ресторана.
Роман Каплан в ресторане «Русский самовар»
Можно много и долго говорить о «Русском самоваре». Чтобы не утомлять, поскольку за 25-ть лет немало сказано и написано, приведу цитату из книги воспоминаний «Как это делалось в Америке» известного композитора и музыканта Александра Журбина: «Стоит хоть чуть-чуть рассказать тем, кто не бывал в «Самоваре», что здесь часто случались и случаются чудесные вещи. Например:
Ростропович празднует свой день рождения;
Юрий Башмет играет на рояле джаз;
Гидон Кремер беседует с Максимом Венгеровым;
Миша Барышников играет на рояле;
Евгений Евтушенко поет песни на свои стихи;
Белла Ахмадулина пишет стихотворный экспромт;
Булат Окуджава слушает, как я пою мою песню на его стихи;
Миша Шемякин делает карандашный блиц-портрет;
Четыре строчки в альбом пишет Иосиф Бродский;
Милош Форман позирует фотографам из журнала «Вог»;
Романсы поет Дмитрий Хворостовский;
Джем-сейшн с Игорем Бутманом играет Мишель Легран;
Лайза Миннелли поет «Нью-Йорк, Нью-Йорк».
Я бы добавил: а по четвергам играл на белом рояле много лет подряд Александр Журбин.
Александр Журбин в ресторане «Русский самовар»
На протяжение четырнадцати лет я жил в двух кварталах от ресторана. Можете представить, сколько с ним связано, скольких людей здесь повстречал и, говоря практическим и понятным языком, сколько «приговореных» чеков оставил.
А ведь ничего, казалось бы, в этом вытянутом перпендикулярно 52-й улице месте нет: вас встречает справа барная стойка с узким проходом между ней и рядом небольших квадратных столиков, после чего вы утыкаетесь в лестницу, ведущую на второй этаж.
Рядом с ней – белый рояль с традиционным стаканом для чаевых таперу и музыкантам, затем – несколько расширенный вариант классического зала-пенала со столиками как вдоль стен, так и скромным рядом по центру.
На стенах – картины и фотографии из собственной коллекции Романа Каплана. Ни одного фото в расхожем стиле «хозяин заведения пасет своих клиентов-селебритиз». Скорее, представленные здесь фотографии – и пастырей, и пастухов: Окуджава, Бродский, Довлатов...
Картина, вывешенная на втором этаже ресторана «Русский самовар»
Книгу «Роман с самоваром» Анатолия Наймана, Роман подписал мне так:
Гене Кацову, которого я раньше не помнил, но потом запомнил навсегда.
Роман Каплан
Нью-Йорк
Октябрь 17, 2006
В Самоваре
Сейчас я могу открыться в том, что признание, мол, «раньше не помнил» имеет к реальности самое непосредственное отношение. Я никогда этого Роману не рассказывал, и абсолютно уверен, что этого он не помнит точно.
В 1989 году, через месяца два-три после моего приезда в Нью-Йорк, мой приятель сказал, что нашел другую работу и почетный пост salad maker может мне передать, как на Олимпиаде – олимпийский факел.
Я уже работал freelance на радио «Свобода», в программе Петра Вайля «Поверх барьеров», но зарабатываемые в неделю, а то и две, 140 долларов не вели к финансовому благополучию.
Зал ресторана «Русский самовар», первый этаж
Время оказалось, как и прочие времена, не легкое. Работу найти было большой удачей, а для этой особых навыков не требовалось. Я еще посещал по утрам курсы «НАЙАНы» по усовершенствованию английского языка, так что работа с четырех дня до двенадцати ночи была в самый раз.
К зарплате наличными добавьте обед из трех блюд за счет заведения (котлеты пожарские и киевские, шашлык и гуляш, пельмени и, бывало, кулебяка плюс борщ-компот в качестве обрамляющих обед приятных дополнений). После смены было высочайше разрешено владельцами, поднявшись в зал из подвального помещения, где находилась кухня, выпить бутылку пива у барной стойки. Опять-таки on a house, разглядывая полуночных гостей и приглядываясь к институткам и дочерям камергеров, которые, бывало, в пьяном безобразии пытались перекричать ресторанный шум известным шедевром о черной моли и летучей мыши.
Работа по нарезке салата – не для слабонервных. Овощные салаты следовало нарезать в определенной пропорции, с заранее обговоренными с руководством формами огурцов и помидоров. А за такие тонкие вещи, как винегрет или классический «оливье» без эстетической подготовки лучше вообще не браться. За всем этим следил высокий чернокожий шеф-повар, с которым я потом еще долгие годы периодически сталкивался в ресторане.
Он-то меня помнил и дружески всегда улыбался.
Отталкиваясь от лета 1989 года, я прикидываю, что Роману Каплану тогда было что-то около 55-ти. Моя первая с ним встреча оказалась вполне мимолетной и протокольной. Покуривая трубку, поводя глазами по-хозяйски по сторонам, Роман полюбопытствовал, знаком ли я со сложной технологией приготовления салатов и осведомлен ли о зарплате.
Услыхав мой уверенный, наглый ответ, Роман потерял ко мне интерес навсегда. Я имею ввиду, в те месяц-полтора, которые я отработал на кухне.
Работники его опасались, убеждая меня, что начальник строг и тяжел на руку. В том самом переносном смысле, когда вероятность увольнения при любом производственном браке сразу зашкаливает.
Роман улыбался только наверху, в ресторанном зале. Вниз же спускался суровый Вергилий, иногда с Данте в образе кого-либо из приближенных к их общему приватному делу. Я ни разу не помню, чтобы при этом присутствующим выносилась устная благодарность.
Благо, соответствующих поводов было немного, так что навещал Роман Каплан производственный цех крайне редко.
Ассортимент настоек и наливок в ресторане «Русский самовар»
Человек он талантливый, приятный, вспыльчивый, милый, грубый, трогательный, любитель поболтать и помолчать. Сложный человек, о чем вспоминает тот же А.Найман в своем «Романе». В одной из историй, сосед сверху, китаец по национальности и призванию, нечто такое на втором этаже производил (тогда еще второй этаж не принадлежал «Самовару») , что по стенам ресторана стекала вода. Капала сверху на пол. Сочилась по углам.
Ни владельцам, ни гостям это не нравилось. Дальше Найман кратко описывает следующую историю: «Я, рассказывал Каплан как-то раз, решил в один прекрасный день поговорить с ним. Мирно. Был в благодушном настроении, вот как сейчас, и решил поговорить. Мягко, по-человечески. Поднялся к нему, позвонил, он открыл. Я посмотрел на него и сказал: ну что, сука, застрелить тебя?»
На днях я написал о легендарном манхэттенском рестораторе Элен Кауфман, сетуя на то, что времена, когда в ресторан приходили на хозяина и атмосферы ради, проходят. Однако, такие заповедные места еще остались. В штучном количестве.
Барная стойка ресторана «Русский самовар»
В одном из них, обычно после семи вечера, за ближайшим к бару столиком справа и напротив белого рояля, сидит Роман Каплан. Элегантный, одетый с иголочки, покуривающий трубку с ароматным дорогим табаком. Загадочно улыбаясь, он поздоровается с вами, как это и принято на светских раутах: с достоинством, гостеприимно и с той долей любезности, с коей обращается к избранным знающий толк в высокой поэзии и искусстве владелец известного манхэттенского ресторана.
Сам по себе давно уже легенда, Роман Каплан может начать вежливый разговор с темы о наливках и настойках. Бродский, и это знают все, пил здесь «Хреновую». Кроме настойки на хрене, в меню еще десяток-другой популярных напитков местного разлива.
Простите за тавтологию: роман о Романе должен начинаться с разлива наливок. Примерно так: «Двадцать пять лет настаивает Роман настойки и разливает наливки. И дай ему бог здоровья разливать и настаивать еще раз пять по двадцать пять».
Работа Комара и Меламида на стене ресторана «Русский самовар»
Если получится у вас дальше, то начало для романа дарю безвозмездно. Приходите поздравить «Русский самовар» и его владельца в любой день – начитаетесь вволю.
К вашим же поздравлениям в любой момент и с чувством полной ответственности присоединяюсь!
© RUNYweb.com
Добавить комментарий
0 комментариев