Оценить материал
Еще читать в этом разделе
- 11.25Маск поинтересовался ценой американского телеканала MSNBC
- 11.22Недовольные Трампом и Маском пользователи X массово мигрируют в Bluesky. Что это за соцсеть?
- 11.18Сериал 'Disclaimer': Альфонсо Куарон вернулся. С кринжем
- 11.17Телеканал ESPN представил спортивного аналитика в виде ИИ-ведущего
- 11.15Трамп решил отсудить $10 млрд у New York Times за критику в свой адрес
Геннадий Кацов. Детство-Юность - Москва-Нью-Йорк.
16 Октября, 2010, Беседовал Константин Вайс
Геннадий Кацов с женой Рикой и детьми Дженнифер и Кириллом. Фото Людмилы Кудиновой / InterEventPhotos.
Геннадий Кацов в ЭНЦИКЛОПЕДИИ РУССКОЙ АМЕРИКИ > > >
Геннадий, расскажите о себе.
Тогда я начну с самого начала. Родился 13 февраля 1956-го года в городе Евпатория. Тогда это была Крымская область. И сейчас, по-прежнему, Крым принадлежит Украине.
То есть, я родился на Украине или в Украине, я честно говоря, запутался, какой теперь нужен предлог. Евпаторию я прекрасно помню. Самое интересное, буквально несколько дней назад одна из евпаторийских газет обратилась ко мне. Евпаториец, который живет в Нью-Йорке, - они нашли меня на Интернете, попросили, чтобы я ответил на их вопросы. И это можно посмотреть на моем сайте gkatsov.com.
А вот это интервью, оно мне очень самому понравилось, потому что я рассказывал о моем детстве. Это было счастливейшее время. Евпатория, чебуреки евпаторийские, курага... Бабушка еще живая. Мама еще живая. Все молодые.
Такое впечатление, что все они тогда улыбались. И отец мой, который ходил в «Ударник» - был такой дом отдыха, папа там делал по утрам зарядку.
Я с сестрой двоюродной: мы на шелковицу забираемся. Мама страшно нервничала по этому поводу.
Моя маленькая сестра, она на 5 лет меня младше. И мы, конечно, вместе с моей сестрой - мы одногодки двоюродные – мою маленькую сестру рассматривали, как нашу дочку. В общем, такая была семья. Нам было лет по семь, допустим, а моей сестре младшей было 2 года.
В общем, мы прекрасно проводили время. Евпатория, Черное море. Я так и закончил свое интервью: «Я, маленький Гена Кацов, стою на берегу. Мама несет полотенце, я только что вышел из черноморской воды. Я смотрю на эту воду и вижу, как в ней плавают маленькие рыбки, тоже евпаторийцы.»
Мне было очень интересно вспоминать это время. Это были счастливейшие годы. Мы туда приезжали с родителями каждое лето, то есть в школьные каникулы. А учился я в городе Херсоне, в 30-й школе. Закончил спец. класс по физике. Параллельно, я закончил музыкальную школу. Научился в 16 лет играть на гитаре. Играю на пианино, на гитаре.
Это потом, кстати, мне очень помогло. На первом же курсе я создал ансамбль институтский, поступив в Кораблестроительный институт в городе Николаеве, в 70-ти километрах от Херсона.
Я учился на Кораблестроительном факультете. Параллельно все время играл рок-музыку. В общем-то, прекрасные тоже были годы. Хотя город Николаев мне нравится меньше, чем город Херсон.
Херсон в моей памяти – он вечно зеленый. Нас было шестеро друзей, один из них сейчас живет в Германии, другой - в Израиле, третий живет в Лондоне, я - в Нью-Йорке. И двое остались в Херсоне.
Мы вместе выезжали в Лазурное, это на Черном море. У нас называлось это место – пионерский лагерь «Звездочка»... Там не совсем звездочка, правда, звучало, потому что нас выезжало 6 мужиков двумя палатками.
И мы прекрасно проводили время. Мы выезжали примерно на неделю. Это было замечательное время. Лазурное – до этого оно называлось Новое Алексеевка, и это веселые были годы.
А потом я отработал на Херсонском Судостроительном заводе, в отделе Главного конструктора.
Самое интересное, примерно со второго курса института я увлекся изобразительным искусством. Я познакомился с продавщицей в отделе изобразительных искусств Дома книги в городе Николаеве. Она мне по блату продавала альбомы. Альбомы по искусству: тогда это были немецкие (Восточная Германия), чехословацкие, польские, и.т.д.
Причем, я, в общем-то, прекрасно помню с чего начал. С импрессионизма. Потом постимпрессионисты, Они стали мне очень дороги, и вот, когда я наезжал в Москву, в Ленинград, то в Ленинграде я шел обязательно в Эрмитаж. Помню, я долго стоял у картин Ван Гога, особенно после того, как прочитал «Жизнь Ван Гога» Анри Перрюшо – был такой толстый фолиант. Ван Гог, Тулуз Лотрек, Гоген – они на меня очень сильное впечатление произвели.
А потом уже я просто-напросто очень серьезно увлекся историей искусства. Когда уже переехал в Москву, меня даже просили, чтобы я читал лекции по истории искусства XIX-го века. То есть, начиная с классицизма, потом романтизм французский и затем уже, в дальнейшем, современный авангард.
К тому времени я уже познакомился в Москве с разными художниками, которые в той или иной мере продолжали традицию авангарда начала ХХ-го века. Собственно, и в литературе я тоже встретился с людьми, которые продолжали традицию и Серебряного века, и главное, это традицию (то, что мне было очень близко, особенно в московский период) ОБЕРИУтов.
Где-то в начале 1980-х годов я приехал в Москву и сразу же встретился с Иваном Ждановым. Такой замечательный поэт, у него есть прекрасные строки. Одно из моих любимых четверостиший:
«В подстреленной птице
плачет усталая пуля,
которая так хотела
всего лишь лететь, как птица…».
Он меня познакомил с Лешей Парщиковым, к сожалению, ныне покойным. Парщиков скончался в 2009-м году. Он меня познакомил с Сашей Еременко, и с Константином Кедровым, - тоже для меня была очень важная встреча. Космос Кедрова, его прочтение и Хлебникова и, кстати, Есенина, и с его выстроенной космогонией на основе русского фольклора, его прочтение Достоевского – это все для меня было очень важно.
В то время, когда я приехал в Москву, я столкнулся с огромным миром. Прежде всего, с миром литературы, о котором я, в общем-то, достаточно мало знал. Мы помним прекрасно, в 70-е годы даже негде было прочитать «Мастер и Маргарита» Булгакова, а в 80-е годы еще в списках ходили те же самые ОБЕРИУты: и Хармс, и Введенский, и Заболоцкий, Олейников, Левин. На самом деле, это все было очень тяжело достать.
И вдруг, я сталкиваюсь с этим миром. Где-то в начале 80-х годов, я помню, меня пригласили на квартирный вечер, на котором читал Дмитрий Александрович Пригов, к сожалению, покойный. Один, собственно говоря, из родоначальников русского концептуализма.
И я попадаю в эту среду. Там же знакомлюсь с Сергеем Летовым. Летов – достаточно известный музыкант, его брат еще более известный в России – это рок-музыкант Егор Летов. Он был лидером «Гражданской обороны».
Буквально в прошлом году он умер, в возрасте, по-моему, 44-х лет.
Сергей Летов мой ровесник 1956-го года. Он тогда выступал в московских салонах. Летов владеет, примерно, 15-ю или 20-ю музыкальными инструментами. Очень образованный человек, кандидат, по-моему, физических наук.
И он меня вводит в мир художественной Москвы, поскольку художники приглашали его, допустим «Двадцатка» или «Двадцать один» на Малой Грузинской, они тогда выставлялись под профсоюзом художников, под этой крышей, под этим зонтиком выставлялись и весной, и осенью.
«Двадцатка» и «Двадцать один», опять-таки, каждая имела свое время года. Они приглашали Летова на открытия, на вернисажи, и Летов играл в то время – они только образовались в группу Три «О»: тубист и трубач Аркадий Кириченко, волторнист Аркадий Шилклопер.
Аркадий Шилклопер – это известнейший волторнист, который играет джаз на валторне, ну, он мирового уровня. И они выступали на вернисажах.
Их идея была не только, чтобы на вернисажах звучала музыка, но и приглашать различных поэтов. Мы вместе с ними и выступали, таким образом.
Кстати, я это делаю и до последнего времени. Буквально, в сентябре месяце я выступал с Бориславом Струлевым и еще несколькими музыкантами на Манхеттене. Я читал свои стихи, а Борислав Струлев играл на виолончели.
Это все документировано, мы это все снимали.
То есть, вот эта традиция выступать вместе с музыкантами, а довольно часто еще и на вернисажах, она до сих пор существует, и я ее поддерживаю.
Давайте чуть-чуть вернемся. То есть, это был конец 80-х?
Это был конец 1980-х. Середина 80-х, поскольку я уехал в январе месяце, 30 января 1989-го года.
Тут еще очень важный момент. Александр Кан, мой земляк, он тоже из Херсона, а он жил с середины 70-х годов в Ленинграде (закончил университетский факультет иностранных языков – он прекрасно знал английский), и он был одним из создателей «Квадрат» ленинградского джаз-клуба.
И потом он уже отдельно был практически президентом Клуба Современной музыки. Люди, которые входили в этот клуб, занимались джазовым авангардом, классическим авангардом и.т.д. И, поскольку он знал английский, а, к примеру, ни Сергей Курехин, ни Борис Гребенщиков, вообще вся тусовка, которая группировалась вокруг Рок-клуба на ул. Рубинштейна, 13, они по-английски практически не говорили…
В то время?
В то время, да. С 1984-го года, в 1985-м границы открылись, и стало приезжать огромное количество иностранцев. Практически, Александр Кан, который уже в то время писал, как музыкальный критик и для американского «Биллборда», и для канадской «Коды» - он переводил иностранцам, он их водил и.т.д. Благодаря этому, я когда приезжал в Питер, уже из Москвы, то попадал, как рыба в воду. Я попадал в рок-среду. Мы и с Курехиным выступали, и в Пярну у нас, практически, был семейный выезд. Он был с супругой, мы поехали, Александр Кан был с супругой, и мы вот так проводили время.
Для меня это погружение в рок-среду, оно было совершенно естественным, и это тоже мне очень много дало.
В1989-м году, когда я сюда прибыл, я, практически, через 2 недели начал публиковаться в «Новом Русском Слове».
Я был одним из создателей легендарного Клуба «Поэзия» в Москве, туда тоже входили и Дмитрий Александрович Пригов, и Лев Рубинштейн, поэты: Тимур Кибиров, Сергей Гандлевский, и.т.д.
И я первую статью написал о московском Клубе «Поэзия». Я опубликовал ее в «Новом Русском Слове», и буквально через 3 недели после приезда (в Нью-Йорк я прибыл 12 мая 1989-го года) уже выступал у Петра Вайля в программе «Поверх барьеров» на радио «Свобода».
Тогда же я познакомился и с Александром Генисом, и с Сергеем Довлатовым – это было тоже очень интересное время. Примерно год я, как freelance, делал семиминутные программы в «Поверх барьеров» на радио «Свобода», и там я повстречался со всеми этими людьми.
Но, на этом было не заработать. Я начал работать в отеле. Я работал консьержем в отеле Le Parker Meridien, проработал с 1989-го по 1995-й год. И ушел оттуда уже в свое кафе, которое с партнерами организовал на 2nd Avenue and 2nd Street. Кафе называлось «Anyway».
А параллельно, я начал собственную свою газету «Печатный орган», она существовала с 1993-го по 1998-й годы. Вообще, это было удивительное время, интересное, очень насыщенное.
Каждые 2 недели, мы были одни из первых, кафе «Anyway» устраивало в крупнейших танцклубах Нью-Йорка «русские дискотеки». Собиралось по 600-700 человек на вечера, примерно с 10 вечера до утра. Это было замечательное время.
Но из кафе я ушел в 1997-м году, в 1998-м году закрыл газету «Печатный орган», где был и владельцем, и главным редактором. И занялся Интернетом, поскольку была в Калифорнии такая компания «russianplanet.com». Они тогда, на фоне этого взлета в Силиконовой долине, пригласили меня главным редактором по этому Восточному побережью.
Ну, а потом 2000-й год. Меня пригласили главным редактором Русского Радио WNMB. Потом, осенью, меня пригласили главным редактором «Теленедели» - это популярный еженедельник в Нью-Йорке на русском языке. И, тогда же я получил предложение от Марка Голуба – президента компании RTN/WNMB - начать телевизионные программы.
Телевизионные программы у меня до сих пор. Редакторскую деятельность я поменял с «Теленедели» (3,5 года) на журнал «Метро» в 2004-м году – тоже был популярный еженедельник здесь.
А сейчас – сейчас новый проект www.runyweb.com. На основе этого новостного портала, где я совладелец и главный редактор, еще размещена и «Энциклопедия Русской Америки». Интереснейший проект! Собственно, это то, чем я, моя супруга, инвестор наш, - то, чем мы живем. И я надеюсь, что у этого проекта очень серьезное и очень интересное будущее.
© RUNYweb.com
Актриса Хейли Стейнфилд и квотербек Buffalo Bills Джош Аллен объявили о своей помолвке. Пара опубликовала совместный пост в Instagram с лаконичной подписью: «11-22-24» и романтичной фотографией с предложения руки и сердце...
Новое – это хорошо вспомненное старое. Вероятно, подобным девизом руководствовался герой новой биографической книги – художник Чарльз Джей Конник, чей неоготический стиль получил популярность в США столетие назад...
Наступающий 2025-й станет годом Золотой Змеи, и многие уверены: чтобы расположить к себе символ года, нужно подобрать правильный наряд. Тренд Новогодней ночи: блестки, пайетки, стразы и все, что блестит и переливается...
В штате Род-Айленд семья решила выставить на продажу серебряный доллар 1795 года, который долгое время хранился в старой коробке из-под обуви. За несколько веков стоимость монеты выросла в тысячи раз — теперь она стоит $100 тыс...
Федеральная торговая комиссия начала широкое антимонопольное расследование в отношении компании Microsoft, в том числе в отношении ее бизнеса по лицензированию программного обеспечения и работе облачных сервисов...
Первый в истории русской иммиграции в Америке общинный мемориальный дом «Лисовецкий» – это место, где в скорбную минуту ухода родного человека, вы будете обеспеченны самой добросовестной помощью на родном языке
Профессиональная видео-съемка и монтаж видео. Телефоны: 1(518) 365-1460, 1(518) 365-3907; e-mail: olegasaulenko@gmail.com
Добавить комментарий
0 комментариев