Валентина Печорина: «Я ухожу от ссор»

20 Августа, 2004, Беседовала Наталия Белая

Валентина Печорина. Фото Николая Комиссарова

Она приехала в эту страну более десяти лет назад и практически сразу стала одним из самых узнаваемых лиц русской Америки. Впрочем, Валя, Валечка, Валентина Печорина узнаваема была всегда, поскольку долгие годы работала на Центральном советском телевидении. Она зачитывала программу передач, вела концерты и самые разные телепрограммы, среди которых, как ни странно, никогда не было передачи «Спокойной ночи, малыши!»…Если бы меня попросили одним словом охарактеризовать Валентину Печорину, я бы сказала: «солнечная». Очень светлая, очень улыбчивая, очень яркая. Абсолютно убежденная в том, что люди не должны видеть ее другой. И еще – невероятно похудевшая и помолодевшая с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Признайтесь, как вам это удалось?
Мне на самом деле удалось похудеть на несколько размеров. Как? Просто не ем. Не хочу. Как-то само собой случилось, что я потеряла интерес к еде. Может, время пришло. До 3-х часов дня могу и не вспомнить о еде, а ведь встаю в 6, 6:30. Я жаворонок. Но вообще-то молодость внешняя зависит от состояния души.

Валя, а как вы относитесь к пластическим операциям? Не секрет, что многие ваши бывшие коллеги по российскому ТВ увлекаются ими.
Я противница косметических операций. Бог дал тебе лицо. Естественно, со временем оно изменится. И невозможно в 60 лет выглядеть на 18. Выдадут глаза, движения, выдаст шея, походка. Мне многие женщины, прошедшие через пластические операции, напоминают реанимированный труп, просто не могу на них смотреть. Есть ведь и другие, более легкие способы разгладить морщины, когда это нужно, особенно людям публичных профессий. Уколы ботокса, например. А резать – ни за что. Нужно следить за суставами, чтобы не потеряли гибкость, заставлять себя ходить прямо. Молодыми должны быть, прежде всего, движения. И еще для меня очень важно заниматься любимым делом. Чувствовать свою нужность и в профессии, и в семье. Пока чувствую это, старость меня дома не застанет.

Что важней для вас – семья или работа?
В молодости важней была работа. Из-за этого я чувствую вину перед дочерью. Я недодала ей многого. Пытаюсь восполнить сейчас. Вообще, в последнее время мы с ней словно заново открываем друг друга. Но уже я многому учусь у нее: стойкости, мудрости, терпению, выдержке. Конечно, жду того момента, когда стану бабушкой. Если Бог даст времени и сил, хотелось бы что-то успеть дать внукам.

Чем занимается ваша дочь?
Юля вполне успешно работает в американской косметологической компании. Она долго себя искала. Сейчас нашла, очень счастлива. И я, соответственно, тоже.

Если я не ошибаюсь, отцом вашей дочери был очень необычный, яркий человек - актер Аркадий Шалолашвили. Расскажите о нем.
Мы очень интересно познакомились в тот год, когда в Одессе была холера – попали к ним в одну обсервацию. Там жили несколько дней, сдавали анализы. Кормили нас одними кашами, а Аркадий ночью вылезал в окно, ездил тайком в город к родителям за едой, привозил арбузы. Оборвал все окрестные клумбы. Помню, что я топила цветы в колодце, поскольку было стыдно. А по возвращении в Москву началась атака настоящая. Это была неожиданная и быстрая любовь. Сопротивляться было бесполезно.

Жить с таким человеком было непросто?
Непросто, тем более, что мы оказались очень разными людьми. Он – очень свободный, очень богемный человек. А я воспитывалась совсем в других традициях, строгих, патриархальных. Детство было достаточно жестким, без особых развлечений, да и на телевидении в те времена была буквально армейская дисциплина. Я очень домашний человек, а он дружил со всеми. Когда мы уже жили вместе, кто только ни бывал у нас в доме: Высоцкий с Мариной Влади, весь «Современник»: от Волчек до Гафта и Нееловой, актеры, художники… В нашей однокомнатной квартире стол не убирался. Я варила пельмени, жарила беляши.

Вы недолго оставались вместе?
Недолго. Несколько лет. Дело в том, что когда родилась Юлька, такая богемная жизнь стала невозможна. Мы все реже понимали друг друга. Женское, материнское, домашнее начало взяло верх, и мы расстались, хотя поддерживали отношения всю жизнь до его смерти. Вообще, в моей жизни было три человека очень важных, три любви. И все они уже умерли.

Насколько я знаю, Аркадий Шалолашвили в последние годы жизни был как-то связан с преступным миром, сидел, за него ходатайствовали его знаменитые друзья…
Да, все это, к сожалению, правда. Вообще-то он был очень талантливым актером, мог бы многого добиться, если бы не дал крен в другую сторону. Понимаете, ему всегда необходимо было быть в центре внимания. В любом обществе, среди самых разных людей. Я сумела переломить это начало в дочери, и та же энергия пошла в мирных целях.

Что вы сейчас цените в семейной жизни?
Сейчас больше всего ценю покой. Я не разрешаю у себя в доме повышать голос, никогда ни с кем не ругаюсь. Ухожу от ссор. Думаю, что у меня неплохой характер, хотя, возможно, мой муж Миша считает иначе. Миша – мой последний этап. У меня бы уже не хватило сил привыкать к чему-то другому, уживаться с новым характером.

О чем вы сейчас мечтаете? Чего бы хотелось?
Сейчас такое время наступило – собирать камни. Что-то нужно сохранить для внуков, передать им. А для себя лично я хотела бы отправиться в путешествие. В какое-нибудь кругосветное плавание, но не более, чем на месяц. Побывать в Индии, в Израиле. Не галопом по Европам, а немного там пожить, походить, подумать. Восток располагает к философским размышлениям.

Когда-то в одной из наших прошлых бесед вы сказали, что стресс снимаете тем, что идете на берег океана и кричите, перекрывая шум волн…
Сейчас я реже это делаю, всю тяжесть все равно не выкричишь. Хотя бывает, хожу по берегу океана. Но чаще в трудные минуты я обращаюсь к Богу. Помогает и хорошая книга, и бокал вина, обязательно разбавленного теплой водой, и общение с друзьями, которые, слава Богу, есть.

У вас всегда вид счастливой женщины…
Да, я это знаю. Всю мою жизнь окружающие уверены в том, что я очень счастлива. Не хочу никого разочаровывать. Я – женщина, значит, обязана быть счастливой. А о горестях я могу поведать своим собакам (их у меня три) или кошкам, которых тоже три.

Любите по дому хлопотать?
Люблю. Все делаю – от разработки дизайна до готовки. Когда нервничаю, разбираю шкафы, готовлю. У меня многое хорошо получается. И пироги, и супы, и салаты. Говорят, котлеты у меня очень вкусные. Секрет в том, что я долго взбиваю фарш, добавляю в него много чего.

А что новенького в вашей работе на телевидении?
Веду программу на RTN/WMNB, которая так и называется «Что новенького?», прямые эфиры, словом, иду всюду, куда Марк Голуб меня пошлет. Мне, конечно, очень повезло, что я с ним встретилась, что, благодаря ему, смогла дважды войти в реку под названием телевидение.

Вам не приходила в голову мысль написать книгу? Я подумала, что правдивой книги воспоминаний о советском телевидении еще никто не написал…
Для того, чтобы написать книгу, нужно, прежде всего, за нее сесть. А я все время в пути. И времени нет и, честно говоря, писательского дара тоже. Хотя я знаю, что это не главное. И что большую часть издаваемых мемуаров на самом деле пишут журналисты, которые обрабатывают чьи-то воспоминания… Многое можно было бы вспомнить о закулисной жизни советского телевидения, нашего дикторского отдела, которого теперь нет. Про то, как страшно было допустить в эфире ошибку, оговорку, как за это наказывали. Помню, как-то Игорь Кириллов в программе «Время» прочитал некролог. Умер академик Иоффе. Но дело в том, что академиков Иоффе было два. Некролог он прочитал правильный, а фотографию редакторы поставили того, кто жив. Представляете ужас всех нас, когда после эфира зазвонил телефон и побелевшего Кириллова попросили к телефону. Да-да, звонил именно он – живой Иоффе! К счастью, он оказался человеком с чувством юмора и поблагодарил Игоря Кириллова за теплые слова, добавив, что, когда еще он услышит о себе такое, будучи в полном здравии и сидя у телевизора в мягких тапочках! Может быть, на самом деле напишу когда-нибудь воспоминания.

Что было наиболее ярким из событий последнего времени?
Неожиданно важным для меня стало получение американского гражданства. Раньше я этого как-то не понимала, но когда меня объявили гражданкой Соединенных Штатов, неожиданно расплакалась.

Чего вы ждете от завтрашнего дня?
Отсутствия бед. Хочу, чтобы близкие были здоровы, чтобы судьба разрешала проблемы каждого дня. И главное – жду счастья своей дочери. Она уже готова встретить своего человека. Буду надеяться, что к ней приклеится именно ее половинка. Возможно, ей удастся то, что не удалось в этом плане мне.

Вам не встретилась половинка?
Встретилась. Но …это оказалась чужая половинка. У нас с дочкой разный подход к жизни и к личной в том числе. Я всегда подстраивалась под человека, а она не станет. Обстоятельства всегда вынуждали меня идти не путем сердца, а другим путем, но это, наверное, неправильно. Работа, условия жизни диктовали мне то, как надо поступать. А я человек смиренный.

И все-таки вы – сильная женщина?
Сильная, способная преодолевать трудности. Может, поэтому на мне всю жизнь тянут воз. Я не могу сказать: «я не могу». Как же, ведь у меня все должно получиться! И у меня все обязательно и непременно получится. Но женщине все-таки нельзя все время говорить: «я могу». Надо говорить: «я не могу» и пускать вперед мужчину.

Теги: Валентина Печорина, Русский Нью-Йорк, русско-американские СМИ, русско-американское телевидение

Америка Сегодня - Новости США на Русском Языке

Лента новостей:

Восстановление пароля

Войти

Зарегистрироваться

Оценить материал

Вставить в блог

Вставить в блог

Еще читать в этом разделе

Валентина Печорина: «Я ухожу от ссор»

Вставить в блог

Вставить в блог

Оценить материал

Отправить другу

Отправить другу

Валентина Печорина: «Я ухожу от ссор»

Добавить комментарий

0 комментариев

И Н Т Е Р В Ь Ю

Видео

НАЙТИ ДОКТОРА

Новостная лента

Бизнес-Директория