Оценить материал
Еще читать в этом разделе
- 04.10Биль или небыль. Водопад, арап и волки: чем может удивить туристов швейцарская глубинка
- 09.05Огонь, пыль и зеленые человечки: как прошел фестиваль Burning Man
- 06.27Остров Святого Мартина – французско-голландский коктейль на Карибах
- 06.26Балканская рапсодия: путешествие по Хорватии (часть 2)
- 06.13Балканская рапсодия: что смотреть в Хорватии вне пляжей
Борнео. В поисках настоящих приключений.
19 Октября, 2010, Игорь Тимофеев

Борнео. В поисках настоящих приключений.
Хотя Малайзия остается пока для многих туристов восточной экзотикой, тем не менее, складывается ощущение, что все основные достопримечательности этой чудесной страны и связанные с ними восторги перепеты несчетное количества раз, стали общим местом. Знаменитые азиатские «близнецы» Twin Tower, плод дуриан, который такого же о себе большого мнения, как и сыр из книги «Трое в лодке не считая собаки» - о них не писал только ленивый…Экологические райские острова, рафтинг, дайвинг, сноркелинг на них, храмовые и природные памятники, телесные праздники СПА и фестивали…
Можно ли, отыскать что-то новое?
С утра Харбор.
…На стенах балконов застыли ящерицы. Никто их не шугает даже в пятизвездочных отелях, они сами внезапно срываются с места и устраивают гонки по вертикали на верхотуре.
Из окон 10 этажа прекрасного Sutera Harbour Борнео***** видно огромное поле гольф-клуба с 28 лунками – главная здешняя гордость. Но мне пока это ни к чему. Играть в теннис с холеными здешними постояльцами также не в кайф в этой бане, как и бегать трусцой. Да и стоило ли ради того ехать на другой край света?
И бассейн здесь оказался мелкий - для выпивания в воде и болтовни. Пляж же вообще никакой: насыпной и маленький. Лезут туда только русские. Хотя возле моря табличка - купаться опасно, отель ответственности не несет: есть ядовитые рыбы, морские ежи и медузы.
Вообщем, надо было выбирать себе культурную программу «по понятиям».
Как все.
Для начала свозили нас к китайской деревеньке на сваях, показали издалека, как живет местное население. У входа на их кладбище на отдельном острове развиваются разноцветные платки и ленточки. Таким образом они оплакивают погибших и умерших. Значимости каждого соответствует свой цвет: желтый – особа, приближенная к верхушке; красные - погибли в боях и битвах (слова гида), за кои, видимо, на современном этапе принимаются местные разборки; белые – все остальные. Загробный мир почти как на планете Кин-дза-дза, где население дифференцировалось по цвету штанов.
Главная вершинная достопримечательность здесь, конечно, многозубая гора Кинабалу и национальный парк вокруг.
Драйвер наш, он же гид, оказался из местного племени муруты. Относящиеся к группе даяков, это те самые веселые ребята, которые еще не так давно отрубали зазевавшимся путешественникам головы. Он имел «смешинку во рту» - заливался уже, когда ему показывали палец, интересно, что он при этом думал. Я видел их знаменитые духовые ружья сумпитан и волнообразные кинжалы – крисы. Серьезные штучки.
Микроавтобус Тайота мчался мимо кусочков наклонных полей. Вскоре шофер отключил охлаждение, и я понял, почему местные балдели от Кинабалу. При их парной внизу – это был огромный природный кондиционер.
Люди здесь добродушные, а многие здешние цветы, от слоноподобных раффлезий до маленьких «кувшинчиков» - хищные и именно они, а не дуриан пахнут тухлым мясом для привлечения потенциальной добычи.
…Китайцы оставляли наверху мандарины и апельсины для задабривания Богов горы.
Ресторанчик в здании музея был забит ими полностью, и они вели себя очень шумно. Выделялся главный развязный шутник. Он говорил что-то, и первый над этим смеялся.
Если бы компания была наша – все понятно, но китайская быдловатость как-то была непривычна.
Недалеко от музея, я обнаружил стояк-домик небольшой канатной дороги непосредственно на гору Кинабалу, где виднелись радио и телетрансляторы. Дверь была заперта. Но вскоре появился смотритель. Он долго не мог понять, что я хочу.
«Нет, этот фуникулер не для туристов, это для технической поддержки радиооборудования на верхушке. Как это эксклюзивно за дополнительную плату? Вы с друзьями? Нет, на гору Кинабалу, высотой четыре тысячи метров, подымаются пешком специальными группами с инструкторами – можете поучаствовать, они отправляются рано утром. Когда следующий подъем здесь? Через два дня будет очередной профилактический рейс. Нет, туда посторонним нельзя».
Но когда я ему усиленно стал предлагать сто баксов, он задумался, он даже вспотел. «Вас будет пятеро?» (Я решил взять две пары земляков с которыми купался в море). «У меня тогда вообще на халяву получиться. Рентуем сами машину…»
«На час, два не больше никто не узнает», - соблазнял я потного смотрителя.
Хотя до конца я его не уломал, но сотовый он свой оставил…
На обратном пути «отрезатель голов», он же водитель и экскурсовод показал на круглый небоскреб, построенный для чиновников, сказал, что тот оказался мал, и пришлось достраивать рядом еще здание.
Кто бы сомневался - чиновники везде в мире в плодовитости не уступают китайцам.
Филиппинский рынок.
Все получилось само собой, но не так, как планировалось. Недалеко от автобусного терминала в Кота Кинабалу располагается филиппинский рынок.
…На лавках вокруг горы кокосов много мужчин – это как наша тусовка у пивного ларька. Идет обычный треп вперемешку с потягиванием прозрачного «молока» через соломинку, потом же дырка делается больше и столовой ложкой доедается ватная мякоть внутри. Заправляет всем молчаливая и не по годам серьезная смуглая худенькая девчушка лет семи с традиционно огромными блестящими глазами, ловко орудующая ножом-мачете больше ее самой.
Разговорился с красивым крепким парнем с более резкими чем у большинства, чертами лица. Он показал, как доканчивать кокос подчистую, и оказался скупщиком агар-агара. Я в ответ выставил компании по новому кокосу по 1,5 ренгита за штуку и разбавил всем желающим «молочное» содержимое бутылкой «Столичной».
Дальнейшее мало, чем отличалось от аналогичных сцен на Родине. Языковой барьер, понятно, вообще больше не существовал…
Финалом, если все правильно понял, на следующее утро, меня как «лучшего кореша» приглашали в торговую морскую экспедицию по окрестностям.
Отплывали они рано, еще до рассвета и начала функционирования шведского стола «С утра Харбор». Я попросил портье разбудить и приготовить сухой паек, сомневаясь, правильно ли делаю – вполне могу оказаться у пустого причала. «Ну, тогда вернусь и как все успею на ближайший экологически чистый островок с барбекью и рассматриванием прибрежной подводной фауны в протекающей общественной маске»…
Настоящее приключение.
Джонни оказался правильным мужиком, но лодка у него – маленькая, деревянная и без навеса. «Хорошо, что взял с собой бадью мази от загара!». Команда состояла из двух контрастных типов. У движка на корме плашмя сидел квадратный невозмутимый «Будда», так не разу и не улыбнувшийся за все поездку. Второй, Али, мелкий даже по малазийским масштабам, был из вчерашней «кокосовой банды». Он сразу бросился ко мне с объятиями и восторгами по поводу русской водки. Глаза его при этом шарили по рюкзаку, пытаясь нащупать характерные бутылочные формы. Но здесь уже Джонни на него покрикивал и вовсю изображал капитана.
Вообще, я отметил, здесь пьют очень мало, и «главный местный пьяница», которого мне показали в одном из баров Ке-Ке в изрядном подпитии, имел вокруг всего пять-шесть пустых банок на столике.
Лодка шла по мелководью, скоро грязная вода пропала, иногда стало видно дно. Даже при небольших волнах, кораблик наш заливало водой, которую Али и Джонни спокойно отчерпывали срезанными пластиковыми бутылками.
Проплываем хижины, стоящие на сваях прямо посреди моря, небольшие островки, есть заселенные, есть дикие. Попадаются пустующие домики. Это я взял на заметку – стоит, если останется время, взять лодку и запросто переночевать здесь, затарившись всем необходимым, когда надоест сибаритствовать в пяти звездах – вот где будет настоящая романтика.
Солнце уже палило, дымка пропала, раза два я просил Джона глушить мотор, чтобы искупаться и охладиться за бортом. Видел лениво плывущую черепаху, морских звезд необычной расцветки: белых, с темными пятнами и даже две синих.
И, наконец, цель – плантации агар-агара. Про него я знаю, что применяется он в кондитерской промышленности, а также в фарминдустрии.
Агар должен расти 2 - 3 года для того, чтобы его можно было использовать для дальнейшей переработки. Студенистые, бурого цвета водоросли эти привязывают к тросу, который держится у самой поверхности воды поплавками, в роли которых выступают те же незаменимые пластиковые бутылки. Они капризны, требуют ежедневного ухода и для нормального развития водоросли должны быть соблюдены три условия: определенная постоянная температура воды, специфический ее минеральный состав и чистота, поэтому, разводят их, кажется, только в регионе Малайзии, Индонезии и Филиппин.
Нас высыпала встречать вся деревня: мужчины, дети, старики, женщины с грудными детьми. И три собаки, такие худые, что казалось, ожили для такого случая обтянутые кожей скелеты.
Джонни сразу начинает взвешивать мешки с сушеными водорослями, и грузить в лодку. Я решил раздать местной детворе русские сувениры, которые не знал зачем взял и куда деть. Не будь этой поездки - просто бы оставил, улетая в номере.
И вот, как фокусник или белый дед Мороз, достаю из рюкзака две матрешки, и не спеша, раскладываю в две шеренги и потом вручаю каждому из детей размеры соответствующие примерному возрасту и росту.
И все – влип. После этого, толпа детей, похожих друг на друга, что мои матрешки, прижимая их же к груди, ходила за мной по пятам, как за негром в сибирской деревне. Я раздал все сладости и соки сухого пайка, но они не отставали.
Через метров сто от берега начинались редкие джунгли с каждым шагом все более оглушающие: воем, визгом, скрежетом насекомых, птиц.
Ребятишки на какое-то время оставили меня в покое, наверное, потому, что были босиком. Они что-то кричали мне в след, но я отмахивался.
И скоро похолодел - прямо передо мной пересекала едва заметную тропку длиннющая серо-бурая змея. Но нет, присмотревшись, обнаружил, что это деловитая муравьиная река.
Я понял, почему на острове хижины не строят. Насекомые житья не дадут, да вообще, по-другому просто не выживешь, и море тут, главный и единственный природный антисептик.
А по возвращению из леса (дальше идти в сандалиях не рискнул), я стал львом Бонифацием из одноименного мультфильма.
Раскрыв рты в восхищении, протягивая матрешки, меня раз за разом просили жестами повторить такую завораживающие операции. Собрать, а потом, осторожно раздваивая, установить роты самых главных наших после водки сувениров по росту на песке напротив друг друга. Затем, они моментально расхватывали их и опять протягивали мне, наклонив головки и хитрюще улыбаясь. Пот катился с меня градом, но я, естественно, не мог им отказать.
Праздник.
Наконец, услышал, как зовет Джонни. Пока я развлекал детей, хозяева накрыли настоящий стол на песке рядом с их деревней-островком, образованным соединением хижин между собой деревянными настилами и проходами, с лодками, курами в клетках, сохнущим вокруг одеждой и агар-агаром.
Угощение было славное – вяленые креветки, мангустины, папая, еще какие-то фрукты, кусочки крабов и мелкая рыбешка, которую все если целиком.
И только мне одному предложили воду, которая здесь, вероятно, была только привозная или дождевая. Все остальные пили водичку из кокосов.
Пока мы ели, дети и подростки важно прогуливались по длинному деревянному молу перпендикулярному берегу. Так гуляют у нас на главной деревенской улице-Бродвее.
Чувствовал ли я себя теперь уже белым гадом, настоящим колонизатором мацалехом и квай-во, рыжей сволочью, спаивавшим добродушных дикарей огненной водой, доставая заветную бутылочку и манипулируя с кокосами как на рынке?
Ну, конечно, нет. Каждому ведь досталась по капле. Но опьянели от этой малости в радость все мужчины. В очередной раз через Джонни, улыбаясь, они периодически задавали один и тот же вопрос - так откуда я. И я, как посол добрый воли, отвечал на разные лады: Россия, Раша, Русь. И они повторяли за мной, чтобы запомнить.
Уже когда засобирались обратно, дети притащили барабаны, похожие на раздобревшие рюмки в веревочных сетках - заплясали, задергались, задвигались, запели в ритме.
Взрослые захлопали в такт, жестами стали приглашать меня в круг. Сначала я пытался подражать их движением, но потом пошел выкидывать русские коленца вперемешку с биением себя в грудь ладонями на цыганский манер.
…Я попросил продать мне барабан на память. Джонни долго переводил мою просьбу – те почему-то никак не понимали. А когда поняли, просто подарили мне его, обтянутый кожей, пахнущий рыбой, креветками и чуть-чуть знаменитым дурианом. Я все же пытался всучить им ренгит тридцать-сорок, понимая, что для них это большие деньги, зачем отказываться. Но они продолжали смеяться и отталкивать мои деньги.
Вот так, по-моему, получился настоящий праздник. Кто его подарил: я им или они мне?
Обратно двигались зигзагами. Но уже не волновало, что перегруженная мешками с сушеными водорослями, лодка вовсю черпала бортами.
Ничего не может случиться в этих благословенных местах.
А «Будда» на корме вдруг запел. Мне показалось, что это была старинная песня. Преобладали протяжные гласные «а»-«о»-«у» в различных комбинациях. Я потихоньку начал отстукивать ритм на тамтаме. Песню подхватил Али и Джонни.
В Ке-Ке пришвартовались уже в полной темноте. Я протянул Джонни еще пятьдесят ренгит (около 13 долларов) поверх оговоренных пятидесяти (за бензин), хотя был уверен, что он оттолкнет мою руку. Так и случилось.
«Приезжай еще» - «Да, обязательно, ведь мне еще надо попасть на вершину гору Кинабалу…»
Приятно было возвращать в мир кондиционеров. В роскошном холле играл на мраморе этнический ансамбль знакомую мелодию, вокруг стояли люди с коктейлями в руках.
И это тоже был праздник…
Эпилог.
… Поторговавшись, я напоследок купил на рынке отборных сушеных креветок, всего 150 рублей за килограмм – в Москве в такую цену продают полкило мороженных!
Они дотянули до осенних длинных российских вечеров, когда я, закусывая, отмечал каждую выпитую бутылку пива ностальгическим победным языческим тамтамным боем подаренного барабана.
…Еще на пути в деревню я обнаружил, что спросонья забыл фотоаппарат в номере. Сейчас понимаю, что снимки нужны только для других. У меня же все, навсегда запечатлелось внутри. Но один кадр непременно следовало сделать.
…Строй родных деревянных сувенирных бабешек по росту выстроился в очередной раз на ослепительном мельчайшем, скрипучем под подошвами песке. И между шеренгами вдруг вылез крабик, замер, обалдел, застыл с клешнями наперевес. От неожиданности и я отпрянул, стал заваливаться на бок, вобрав глазами, падая кусочек синего-синего неба, пальмы и лица счастливых, хохочущих коричневых детей…
© RUNYweb.com
Добавить комментарий
0 комментариев