Лондонские зарисовки: Саутбэнк Центр

8 Декабря, 2010, Александр Кан

Саутбэнк Центр. Фото: banyards.co.uk

Приехать в Лондон на несколько дней и попытаться «в полный рост» насладиться «культуркой» – не мудрено растеряться. Я немало поездил по миру, и именно «культурка» чаще всего была главным, если не единственным объектом моих поисков и поползновений в новом городе. Так вот, исходя из этого опыта, все города мира по сосредоточению в них «культурки» я делю на две неравные группы. В одной – Нью-Йорк и Лондон, в другой – все остальные.

Поверьте, это не снобизм. Пусть не обижаются на меня жители Парижа и Берлина, Москвы и Амстердама, Чикаго и Лос-Анджелеса, не говоря уже об особо близком моему сердцу Санкт-Петербурге. Все это замечательные города, в них до черта всего происходит, но все же, извините, друзья, Нью-Йорк и Лондон – категория своя, собственная.

Глаза разбегаются. Даже у меня, привычного, ломки бывают невероятные. Вот, например, пару недель назад мое вечно раздробленное между джазом и роком сердце долго мучилось, что ему выбрать: отправиться в концертный зал «Барбикан» и послушать там саксофониста и композитора Уэйна Шортера, в честь 70-летия которого солидный «Барбикан» (для нью-йоркцев аналогия - скажем так, Линкольн-центр, хотя расположен не столь центрально) устроил целый праздничный юбилейный фестиваль, увенчанный выступлением великой американской джазовой легенды вместе с Лондонским Симфоническим оркестром. Или же тихо и спокойно выйти из родного Буш-хауса, где расположена наша «би-би-сишка», неторопливо перейти через Темзу по знаменитому мосту Ватерлоо и сходить в Queen Elizabeth Hall на концерт еще одной легенды 60-х – Донована, в свое время считавшегося «британским Диланом». Я выбрал Донована. Правильно или нет - теперь уже никогда не узнаю, и не надо.

Queen Elizabeth Hall – часть огромного, расположенного на южном берегу Темзы культурного комплекса. Фото: london-se1.co.uk

Queen Elizabeth Hall – часть огромного, расположенного на южном берегу Темзы культурного комплекса, который при постройке, не мудрствуя лукаво, так и назвали: South Bank Centre - культурный центр на южном берегу Темзы. Строили его в далеко не самые благополучные для Британии времена – конец 40-х годов. Суровое послевоенное время, вечно недовольные британцы сбрасывают с премьерского поста военного триумфатора Черчилля и водружают лейбориста Этли.

Продукты распределяют по карточкам, общество охвачено социалистическими идеями. Мудрый Джордж Оруэлл пишет свой «1984 год», перевернув последние две цифры года написания книги - 1948. Вот в такой политической и, соответственно, культурно-эстетической атмосфере на прежде совершенно заброшенном южном берегу строят культурный центр. Архитектура – торжество соцреализма. Унылый серый бетон. Бесконечные лестницы, переходы, пандусы, балконы. Все серое, потеки вечного лондонского дождя.

Лондон чистотой и строгостью стиля не отличается. В нем все мелькает и все перемешано. И потому - что касается меня - так пусть будет соцреализм. Тем более, что, несмотря на внешне неприглядную архитектуру, функционально Центр сработан на славу. Судите сами. Отдельно стоящий Royal Festival Hall - зал на три тысячи мест. В соседнем здании еще два зала: Queen Elizabeth Hall – на полторы тысячи, и Purcell Room (это в честь композитора Генри Перселла) - мест на шестьсот. Все вместе - идеальный комплекс для проведения фестивалей, когда нужно рядом разместить разнокалиберных артистов.

Один из таких фестивалей заполнил залы Центра в течение двух недель в марте этого года. Фестиваль называется Ether – древнегреческое слово «эфир» означает не только скучный органический газ, не только более связанную с искусством и информацией сферу распространения радиоволн, но и, как гласит словарь, «небеса, небо, высь» - то есть среду возвышенную, поэтическую, неприземленную. Вряд ли есть смысл объяснять, почему именно это название куратор современной музыки в Центре Гленн Макс (кстати, американец, до недавнего времени житель Нью-Йорка и один из руководителей знаменитого клубa The Knitting Factory) выбрал для фестиваля электронной музыки.

Тут меня привлекло классическое, даже легендарное имя в афише первого же концерта. Tangerine dream – пионеры электронного рока из (тогда еще Западного) Берлина - в момент своего расцвета в конце 60-х - начале 70-х годов сформировали целую эстетику и новую культуру и, убежденный поклонник того времени, я не мог отказать себе в желании удовлетворить любопытство тридцатилетней давности и посмотреть живьем на героев электронного андерграунда.

Саутбэнк Центр. Фото: banyards.co.uk

Зрелище, надо признать, довольно чудовищное. Два пожилых джентльмена, как и положено, уставились в свои клавиатуры, а третий участник многократно на протяжении десятилетий менявший свой состав группы – яркая крашеная блондинка с волосами до плеч и обнаженными руками – принялась колотить по ударным инструментам. Потом на сцену вышли еще с полдюжины дам в таких же черных сапогах и к тому же еще в красных пальто и стали петь. В этой плоской и претендующей очевидно на «попсовость» музыке не осталось ни грамма от свежести и глубины, что были ей присущи лет тридцать назад. но не появилось и мастерства и умения создавать яркий мелодичный и зрелищный поп-акт. А призванная украшать навеянную дантовской "Божественной комедией» музыку одноименная немая итальянская кинолента 1911 года (примитивная и скучная) зрелище никоим образом не обогатила. Увы, провал.

А вот концерт в рамках того же электронного фестиваля совершенно «непопсовой» London Sinfonietta оказался вполне зрелищным. По статусу совершенно академический оркестр, London Sinfonietta - один из самых гибких в мире коллективов классической музыки. Эдакий симфонический вариант знаменитого сан-францисского Кronos Quartet. И сопровождавшее музыку кино здесь было более чем уместным и предельно зрелищным - от классического Ballet Macanique Фернана Леже 1924 года до ультрасовременных дерзких эротичных клипов, снятых на музыку современных электронщиков Аphex Twins.

А закрывать фестиваль «Эфир» приглашены еще одни ветераны рок-электроники: соотечественники Tangerine Dream – кельнская группа Kraftwerk. В нынешней табели о рангах по-прежнему сохраняющие таинственность и загадочность, Kraftwerk стоят много выше завядших Tangerine Dream, и интерес к их выступлению гигантский - все билеты на концерт в середине марта были распроданы еще в декабре.

Еще больший ажиотаж вызвало недавнее выступление в том же Royal Festival Hall еще одной рок-легенды 60-х – райна Уилсона. В давние годы советской молодости я всегда был «продвинутым» знатоком рок-музыки, но у меня, как и у большинства из нас, представление о группе Beach Boys вполне укладывалось в примитивную схему: Лос-Анджелес, «пляжные мальчики», веселые бездумные песенки типа Surfing USA. Уже оказавшись здесь, в Англии, я вдруг с удивлением, во вполне серьезной рок-критической литературе, стал встречать упоминания о Брайане Уилсоне – лидере Beach Boys – как об одном из бесспорных гениев рок-музыки и, по признанию самого Леонарда Бернстайна, одного из крупнейших американских композиторов XX века.

Саутбэнк Центр.

Легенда об Уилсоне покоится как на нескольких достаточно хорошо известных его песнях – могущественных, полных симфонического развития и баховской полифонии трехминутных шедеврах типа самого знаменитого хита группы Good Vibrations или не менее впечатляющей Heroes and Villains, так и на таинственном и так никогда и не изданном альбоме Smile, в который должны были войти и Good Vibrations, и Heroes and Villains. Он записывался осенью 1966 года, в то же время когда Beatles в Лондоне писали своего «Сержанта».

Хотя сегодняшний Брайан Уилсон представляет собой фигуру очень далекую от имиджа поп-звезды – одетый в черную майку и спортивные штаны с лампасами 63-х летний человек, на застывшем, безэмоциональном лице которого отразились все его психические травмы, – музыка в исполнении рок-бэнда со струнной и духовой секцией оказалась просто величественной. Несмотря на триумфальную концертную премьеру, шансы на издание полноценного записанного тогда альбома Smile невелики. Но зато наверняка уже скоро можно будет купить и СD и DVD с записями только что прошедших, но уже исторических концертов. Не покидая South Bank Centre, можно подняться в галерею Hayward и вкусить плоды творчества - на сей раз не музыкального, а визуального – еще одной американской легенды 60-х: Роя Лихтенстайна. Один из основателей поп-арта ворвался в мировое искусство в самом начале 60-х годов вместе с любимым им фри-джазом, рок-музыкой и яркими буйными красками новой потребительской культуры, пришедшей на смену аскетизму первых послевоенных лет и суровой беспредметности абстрактного экспрессионизма.

И если его современник и соратник Энди Уорхол подрывал господство царствовавших тогда в американском искусстве абстракционистов низменными предметами повседневного быта – самым знаменитым была, конечно же, его консервная банка томатного супа "Кэмпбелл", – то Лихтенстайн боролся с абстракционизмом низменными образами маскульта. И хотя ретроспективная выставка охватывает работы с конца 50-х годов до самой смерти художника в 1997-м, самыми запоминающимися остаются именно классические яркие полотна начала 60-х с их аляповатыми, слепящими глаза пятнами, прямо заимствованными из комиксов и навязчивой и наглой рекламы.

Южный берег Темзы, на котором мы остаемся с самого начала своего сегодняшнего путешествия, собственно South Bank Centre'ом не ограничивается. Если смотреть на него с реки, то справа, на запад, рядом с огромным колесом обозрения, получившим название The London Еуе, – внушительное здание бывшего Соunty Hall, в котором под одной крышей разместились и Лондонский Аквариум, и постоянно действующая выставка Дали, и новая, только недавно открывшаяся галерея лорда Саачи.

Саутбэнк Центр.

Саачи - иранский еврей, сколотивший в 70-е годы крупнейшее состояние на рекламном бизнесе, прославился как коллекционер и идеолог моднейшего течения современных английских художников, объединенных его стараниями в общее течение Britart. После скандальной выставки «Сенсация» в Королевской академии искусств и еще более скандальной гастроли этой выставки в Нью-Йорке, птенцы гнезда Саачи обрели громкую мировую славу, и работы их («Неприбранная кровать» Трейси Эмин или закачанные в формалин туши акул и коров Дэмиена Херста) стоят теперь миллионы.

«Галерея "Тейт" – национальная галерея британского искусства, в которой демонстрируются работы, начиная с XVI века по сегодняшний день, и у нас всегда была достаточно сильная современная программа, представленная и премией Тернера, и циклом выставок "Искусство сейчас". И потому, когда художники обратились к нам с идеей этого уникального совместного проекта, мы с энтузиазмом ее восприняли". Так куратор выставки Клэр Уоллес ответила на мой вопрос о том, почему именно «Тейт» приняла у себя выставку трех очень знаменитых, но известных скорее своим шокирующим скандальным искусством художников: Дамиена Херста, Сары Лукас и Энгуса Фэрхерста.

Выставка называется In-A-Gadda-Da-Vida. Замысловатый и кажущийся бессмысленным набор звуков будет понятен всем любителям классического рока. Так назывался один из классических рок-гимнов конца 1960-х, написанный и записанный музыкантами американской группы Iron Butterfly. Могущественная и завораживающая рок-драйвом песня должна была называться по-библейски торжественно – In the Garden of Eden. "В саду Эдема" или "В райском саду". Но, по легенде, солист группы Даг Ингл был во время записи настолько пьян, что правильно произнести нужные слова был не в состоянии, и получился вот этот кажущийся бессмысленным набор звуков – In a Gadda Da Vida.

Название Дамиену Херсту, Саре Лукас и Энгусу Фэрхерсту показалось идеальным – в нем удачно соединены и библейская традиционность, и роковая современность. Названия работ говорят сами за себя: Fuck the Eggman - нарочито грубая перефразировка строчки из битловской I am the Walrus, Give a Pizza Chance – еще одна издевательская перефразировка названия знаменитой песни Джона Леннона, и так далее, и тому подобное.

Ну, а что же, собственно, работы? Дэмиен Херст в привычной ему манере показал закачанных в формалин животных – собаку (шестиногую!) и разделанные коровьи туши. Говядина, правда, помещена в объемистый аквариум, и вокруг нее плавают очень симпатичные рыбки. Не обошлось и без свойственной художникам Britart ироничной мрачности. В одной из стеклянных витрин, как в морге, лежат накрытые с головой простынями тела покойников, а в простынях – вырезы для гениталий. В одном из залов стоит огромный ржавый грузовик, в другом – огромный – метра три – выкрашенный в черный цвет банан. Но в целом настроение выставки вполне радужное. Стены трех залов оклеены специальными веселыми обоями, главная тема которых - бабочки: явный намек на и Iron Buttrfly, и на райский сад. В общем, In a Gadda Da Vida.

Теги: Лондон

Америка Сегодня - Новости США на Русском Языке

Лента новостей:

Восстановление пароля

Войти

Зарегистрироваться

Оценить материал

Вставить в блог

Вставить в блог

Еще читать в этом разделе

Лондонские зарисовки: Саутбэнк Центр

Вставить в блог

Вставить в блог

Оценить материал

Отправить другу

Отправить другу

Лондонские зарисовки: Саутбэнк Центр

Добавить комментарий

0 комментариев

И Н Т Е Р В Ь Ю

Видео

НАЙТИ ДОКТОРА

Новостная лента

Бизнес-Директория