Америка Сегодня - Новости США на Русском Языке

СПОНСОР ЭНЦИКЛОПЕДИИ РУССКОЙ АМЕРИКИ

Съемка 04 августа, 2011г. 

Евгений, давайте начнем с первого дня - с дня рождения. Затем расскажите о городе, в котором Вы родились. И дойдем до сегодняшнего дня, таким образом.
Родился я в городе Харьков в 1975-м году. Приехал в Америку, когда мне было 17 лет. Живя в Харькове, я, в принципе, был музыкантом. Занимался музыкой, играл на кларнете. Я окончил музыкальную школу по классу кларнета. Меня родители готовили для армии, чтобы там я был музыкантом, чтобы я был кларнетистом. Но, в принципе, когда мне было 17 лет, до армии дело, слава богу, не дошло. И моя мама с моим дедушкой собрали вещи и увезли меня в Америку.

Это была специальная школа музыкальная?
Нет, это была просто музыкальная школа, но я играл в разных оркестрах. Играл в симфоническом оркестре; в духовом оркестре, вторым кларнетом. Я даже кларнет сюда привез, который, в принципе, рассохся, то есть за 18 лет в Америке я к этому кларнету никогда, к сожалению, не подходил. Это то, что я помню про Харьков. 
Можно сказать, что я здесь уже прожил больше, чем пол жизни. В 1992-м году приехал. Мы жили в Квинсе. Как сейчас помню, первая работа была – я раздавал флайеры возле Empire State Building, за $3 в час. Я помню, как поработал день, пошел и купил себе рубашку; проработал еще день – пошел, купил джинсы. То есть, такая была жизнь. Мама моя работала в русском магазине в Квинсе продавщицей. Я очень благодарен маме, дедушке, которые ради меня все оставили и привезли меня в эту страну.

А родители были как-то связаны с музыкой?
Нет, просто интеллигентная еврейская семья, которая считала, что ребенок должен заниматься музыкой. Бабушка инженер, дедушка инженер, - с маминой стороны. Мама инженер. Папа у меня кандидат технических наук. Дедушка тоже у меня был конструктором… Было такое? Профессия конструктор – по-моему, это так называлось. А бабушка, папина мама, была учительницей английского языка.

Папа сюда не приехал? Вы его не упомянули. 
Папа уехал в 1989-м году в Израиль и живет в Израиле с тех пор. Мой папа все время считал себя сионистом. Он считал, что все евреи должны жить в Израиле. Они развелись, когда мне было 6 лет. Я остался с мамой, в 1992-м году мы приехали в Америку. То есть, начался мой трудовой стаж в Америке с флайеров, потом были моменты, когда я работал... Может быть ты знаешь, была такая «биржа труда»? Она до сих пор есть в Боро-Парке. Там стояли русскоговорящие ребята, как я, которые искали работу, то есть там разные были работы.

И платили от двух до пяти долларов.
Ну, наверное, больше – от 5-ти до 7-ми долларов, но работы были очень тяжелые. Помню, я и посуду мыл, и сейфы неподъемные пытался поднимать, и электриком работал. А в 1997-м году я пошел учиться в колледж.

Что, эти пять лет прошли в поисках заработка такого тяжелого?
В принципе – да. Я все эти годы работал, потому что сюда приехал с мамой и дедушкой, и мне надо было платить за то, чтобы я, как бы, мог существовать. Потому что, так как я приехал без папы, у меня не было никого, кто бы мне мог помогать на тот момент финансово. Я помню, на тот момент меня это беспокоило. Мои друзья ездили на машинах своих родителей, а у меня таких возможностей не было, поэтому мне надо было работать самому, чтобы хотя бы что-то иметь, чтобы что-то у меня было. Я помню, первую машину я купил, когда мне было лет 19, на которую я заработал. Как сейчас помню, машина стоила около 3-х тысяч долларов, и я эти деньги отрывал от сердца, покупая эту машину, потому что они очень тяжело заработались. Вот эти все годы работал, а потом, когда появилась возможность, пошел в колледж. Это был 1996-й или 1997-й год, я не помню, и в 2000-м году  я закончил колледж, и начал работать. Делать то, что делаю сейчас.

Какой это колледж?
Я ходил в Бруклин колледж. У меня Bachelor’s Degree in a Business Management Finance, то есть это, в принципе, то, чем я занимаюсь до сегодняшнего момента.

Во время учебы тоже ведь приходилось как-то жить, оплачивать квартиру. Как это Вам удавалось?
Я работал. Работал в магазине, продавал костюмы. Когда-то была такая улица, она, наверное, и сейчас есть, называется Delancey. Я там продавал кожаные куртки. До того, как я окончил колледж, я работал всегда. Я пытался что-то делать, пытался как-то заработать, чтобы я просто мог взять девушку даже, куда-то с ней пойти, в кафе посидеть. Вот это была моя жизнь в колледже. С тех пор я пытаюсь… Сегодня я хотел бы помогать таким же ребятам, как я, чтобы они чего-то добивались в этой жизни, чтобы им было проще, чем было мне.

Так вот выглядит: «Я закончил колледж, стал профессионалом и встал на ноги, финансово обеспечен теперь» - наверное, это тоже не сразу получилось?
Финансово обеспеченный сегодня, ты имеешь ввиду? Ну, конечно… Я  уже около 11-ти лет делаю то, что делаю. Вначале это было тяжело, тем более, что я начал работать в русскоговорящем комъюнити. Это были не самые лучшие клиенты, с кем я пытался работать, люди, которые имели тот еще советский менталитет. Это сегодня наша комъюнити, можно сказать, американизировалась. Но тогда это были люди, которые поприезжали только с бывшего Советского Союза, где их все время обманывали, где они все время чего-то боялись, где они все время чего-то теряли. И когда мне было 24 года, я приходил и рассказывал, что им делать с их деньгами, то мало того, что на меня смотрели, как на пацана, на меня смотрели, как на человека, который просто пришел их обмануть. И в принципе, да, это было тяжело. 
Я скажу даже такую вещь. Наверное, пару лет я попытался поработать с русскоговорящими людьми, делать то, что я делаю, финансовое планирование. И у меня это как-то не пошло. Я понял, что с русскоговорящими людьми не могу работать, потому что я не могу работать с людьми, которые мне не верят с того момента, как я вошел к ним в дом. Я перешел на американский маркет. Слава богу, в Нью-Йорке достаточно людей, которые доверяют профессионалам. И я несколько лет работал с американцами. Буквально лет 6 назад я вернулся на русский рынок. Я работаю сегодня исключительно с русскоговорящими клиентами. Сегодня, практически, 95% моих клиентов, с кем я работаю, - это русскоговорящие люди.

А почему, все-таки, это возвращение? Поменялся человек, поменялся рынок, или внутри что-то изменилось?
Я думаю, что я вырос. Я думаю, что люди, русскоговорящие люди, которые живут в Америке, то есть это мое комъюнити. Я понимаю, как эти люди думают. Мы думаем, в принципе, одинаково. Ну, и люди тоже американизировались. Я считаю, что 10-15 лет назад, когда люди, которые были в Америке по пять-шесть лет, они жили еще с советским менталитетом. Когда иммигранты уже живут в Америке по 15-20 лет, менталитет, мне кажется, американизировался, и мне стало немножко проще.

Видимо, когда человек приезжает сюда, и здесь 5-6 лет прожил, то он еще ничего финансово не планирует?
Ну, мне кажется, что за 5-6 лет нечего планировать. Сейчас люди приезжают из России, с Украины, у них намного больше денег, чем у тех, которые живут здесь 20-30 лет. Но это немножко другие деньги, по-другому заработанные. А в то время, 15-20 лет назад, у людей не было что планировать. Я думаю, ты тоже приехал и не сразу купил дом, машину.

Кстати, если бы я разговаривал с врачом, я бы спрашивал, как он работает в нашей общине, насколько люди здоровы, какие болезни и т.д. Если бы я разговаривал с ресторатором, я бы спрашивал, какую еду люди предпочитают в нашей общине? А вот если я говорю с финансистом, как-то принято, что русская община более успешная среди других этнических общин здесь, у нас, в Нью-Йорке. Насколько есть ощущение, что это действительно успешные люди, которые финансово благополучные за вот те годы, 80-е, 90-е, - с третьей, четвертой волной иммиграции прибыли сюда в Нью-Йорк?
Я это ощущаю по себе. Я работаю в крупной финансовой компании, в моем офисе около 150-170-ти профессионалов, таких как я. И я смотрю, что я в этом офисе не самый последний человек. Я работаю в основном с русскоговорящими людьми, которые здесь по15-20-30 лет.

А в компании никто больше с русскоговорящими не работает?
В компании русскоговорящие люди работают только подо мной, те, кем я управляю.

То есть, там другие этнические группы: испанцы, китайцы и.т.д.
В принципе, моя компания специализируется на богатых людях. Она не работает с этническими маркетами. Скорее всего, русский маркет, во всяком случае в моем офисе, - у меня офис в Манхеттене – в моем офисе русский маркет является этническим маркетом. Других этнических маркетов нет в моем офисе, то есть среди тех 170-ти человек, которые работают в моем офисе.

Что это значит: «Я не последний человек в своей фирме»? Это значит, и клиент есть, и бизнес идет. Все заинтересованы в финансовом планировании, в финансовом успехе.
Мой успех зависит от успеха моих клиентов: чем зарабатывают больше мои клиенты, тем зарабатываю больше я. То есть, я смотрю по цифрам, которые я зарабатываю по отношению к другим людям, которые работают в моем офисе, и я вижу, что, допустим, довольно часто – я четвертый, третий человек сверху. Значит, в отношении всех остальных, которые работают с американцами, с китайцами, с испанцами, у меня цифры относительно высокие.

Сейчас очень много приезжает из России обеспеченных людей. Я не говорю миллиардеры, я не говорю миллионеры, наверное, у них свои финансовые профессионалы, на них работающие. Вот эта волна, которую, собственно, волной и не назовешь, потому  что мы говорили в свое время о десятках тысяч, а сейчас, наверное, тысячи приезжают. Ну, вот они к вам обращаются? Насколько это люди, которые приезжают сюда с деньгами,  ищут, или не ищут, работу?
Ты имеешь ввиду работу, то есть ищут или не ищут человека, который им поможет распланировать их финансы?

Нет, здесь, чтобы заработать. Или они приезжают уже с готовыми капиталами?
Я думаю, что разные люди есть. Я на сегодняшний момент не общаюсь с такими людьми, которые ищут работу, общаюсь в основном с такими людьми, которые приехали сюда с капиталом и пытаются этот капитал как-то распланировать. С такими людьми я общаюсь. Но, в принципе, если ты посмотришь, во всяком случае, сегодня в Бруклине, я уверен, что ты увидишь очень много вновь прибывших людей, которые ищут работу, которые приезжают именно сейчас в Америку. У меня клиентура, наверное, процентов на 70 из русскоговорящих. Это русскоязычные евреи. Мы как-то находим больше общий язык.

Женя! Мы сейчас сидим с видом на залив. Позади Ваша квартира, очень престижное место. Можно ли сказать, что вот это и есть американская мечта? «Я приехал – мне 17 лет, я раздавал по 3 доллара флайеры в час, а вот теперь, через какое-то количество лет я живу в этом районе». И т.д.  Это и есть американская мечта? Как Вы ее видите?
Мне кажется, что, наверное, американская мечта у разных людей проявляется по разному, но для меня, скорее всего – да. Для меня американская мечта – не только сидеть здесь, на заливе и жить в престижном месте. Для меня американская мечта – то, что я имею сегодня возможность делать то, что я хочу делать, помогать другим людям. Есть такая возможность – и финансовая и моральная. Вот это для меня американская мечта. То есть я, в принципе, сегодня то, что когда-либо хотел, я имею.

Вы не последний человек не только в русской общине, но и в Энциклопедии Русской Америки, поскольку являетесь первым спонсором, с чем всех вас и нас поздравляем. Эта идея – Энциклопедии Русской Америки – Вам кажется продуктивной?
Мне хотелось бы думать, что да. Мне хотелось бы, чтобы люди следовали тому, что я сделал, следовали моему поступку, потому что Энциклопедия Русской Америки – это проект, который расскажет людям про лидеров нашей комъюнити. Я считаю, что очень многие люди (спасибо, что ты меня пригласил в эту Энциклопедию), но были определенные люди, о которых я хотел, чтобы ты тоже написал в Энциклопедии, потому что эти люди лидеры «in my book». Я посчитал, что я хочу, чтобы наша комъюнити знала про этих людей.

Женя, огромное спасибо и за спонсорство, и за участие в Энциклопедии, и за то, что Вы помогаете людям, как финансовый специалист, профессионал. Успехов!
Спасибо.

© RUNYweb.com