Съемка 31 августа, 2010г.
Илья, пожалуйста, Ваша биография: год рождения, место рождения – основные этапы Вашей жизни?
Да, да, да… Родился я в 1920-м голодном году, да я его не так сильно хорошо помню. А потом, года через четыре-пять, Одесса расправилась, уже было чего жрать, и совсем другая обстановка была, и это время я уже помню, через 4 года примерно.
Вы поступили в школу, наверное?
В 28-м году меня поступили в школу (смеется – ред.), вот, и я стал первоклассником.
Тоже в Одессе?
В Одессе, да, и в Одессе я 10 классов закончил.
Это была специфическая школа, или обычная средняя?
Нет, это была обычная средняя 39-я школа, но она считалась…, она была какой-то очень важной до революции, какой-то богатый человек был, и она называлась очень красиво: Болен де Блю, по-видимому, такой хозяин был, француз какой-то. Да, такая школа была.
И после окончания школы надо было принимать решение какое-то?
Я принял решение пойти заниматься. Родители не хотели меня как архитектора, как художника, они были простые люди.
В 10-м классе Вы хотели быть художником?
Да, я все время рисовал. Короче говоря, я стал архитектором. В конечном счете, потому что так случилось. Мой преподаватель и в архитектурном, на архитектурном факультете, и в художественной школе, куда я ходил в свободное время, был у меня один. Хороший такой парень, старый еврей был тогда, очень славный дядька.
И Вы поступили в Архитектурный институт?
Да, я поступил в строительный институт Одесский, на архитектурный факультет. Одновременно, благодаря тому, что у меня был такой симпатичный преподаватель, я ходил вольным слушателем в художественное училище. Я сразу учился в двух учреждениях: в одном как бы официально, а в другом просто так, потому что там были близкие мне люди.
Я так считаю, это было еще до Второй мировой войны?
Да, конечно.
Кем вы начали работать?
Я работал художником. Я архитектором стал по профессии и одновременно много рисовал. А когда началась война, я окончил только три курса и меня взяли в Армию. Я долго был в армии, до 45-го года. И в Берлине я закончил свою армию. А тогда товарищ Сталин издал прелестный приказ, что всех, кто не закончил институты - освободить, нас отправили обратно в их институты, и я пошел на 3-й курс.
Несколько слов о войне. У Вас были ранения? Кем Вы служили?
Не, у меня не было ранений. Я работал на аэродроме, обслуживал авиацию, был механиком.
Итак, 1945-й год, Вы вернулись?…
Я вернулся заканчивать свое образование, и через определенное количество лет, сколько там полагалось, я пошел работать архитектором, но одновременно я ходил в художественное училище, потому что, я Вам сказал, мой преподаватель работал и там и там. Так что я, по сути дела, закончил и училище, художественное наше Одесское, и архитектурный факультет, как бы, одновременно. Да, но потом работал несколько лет архитектором.
И в 74-м году Вы выехали из Одессы прямо сюда в Соединенные Штаты?
Да.
Фактически, то, о чем Вы говорите, это 20 лет, с 52-го-54-го по 74-й годы. Все эти 20 лет в Советском Союзе Вы проработали архитектором?
Да, я работал архитектором.
Вы стали членом Союза художников? Вы участвовали в выставках? Были персональные выставки?
Были выставки персональные и коллективные, и всеукраинские, и всесоюзные, а потом я стал членом Союза художников. Это уже сама художественная организация меня приняла. Когда я стал официально художником, я бросил архитектуру, мне надоело – это была малоинтересная архитектура. С тех пор, я уже художник.
В 74-м году Вы прибыли сразу в Нью-Йорк?
В Нью-Йорк.
Здесь ваш путь - это путь художника?
Да, конечно.
Здесь, насколько Вы считаете, Ваша именно профессиональная деятельность была успешной для Вас?
Насколько она была успешной? Ну, это трудно сказать. В общем – средней, нормальной. Я не стал Репиным, но я так, в общем, неплохо успевал, делал то, что мог.
Что Вам дала иммиграция?
Иммиграции, во-первых, была чрезвычайно интересна, это был колоссальный поворот во всей моей жизни. Несколько месяцев мы жили в Италии, что само по себе было прекрасно, а потом переехали в Соединенные Штаты.
Вы прожили все эти годы, почти 35 лет, в Нью-Йорке?
В Нью-Йорке.
В каком другом городе Вы бы еще хотели жить, если бы так получилось?
Я, собственно говоря, не знаю в каком другом городе…
В Одессу Вы хотели бы сейчас вернуться?
Так, только посмотреть…
То есть Нью-Йорк, Вы можете сказать, это Ваш родной город?
По сути дела, так и есть, да. Я много рисовал Нью-Йорк, и вообще, я везде в Америке старался рисовать, и у меня очень много этюдов на эту тему.
Столько лет прожив в Америке, Вы можете назвать какие-то качества, черты характера, которые Вы приобрели здесь, по приезде в Нью-Йорк?
Знаете, мне трудно об этом говорить.
Ну, например, в России я был мягкий, а сюда приехал и стал жесткий.
Нет, этого не произошло, я каким был, таким и остался.
А каким Вы были?
Вот таким, как сейчас.
Ваши сильные черты характера?
Сильные? Бог их…, а может, у меня их и нету, сильных. Обыкновенные черты.
А слабину Вы чувствуете в чем-то?
Да нет, я, вроде, удовлетворен тем, что есть, не жалуюсь.
По-вашему, что такое крайне бедственное положение, поскольку каждый из нас здесь, в иммиграции, понимает, что это, особенно на этапе становления.
Ну, крайне бедственное положение – это крайняя нищета, это невозможность ни учиться, ни работать, это трагедия человеческая - крайне бедственное положение.
Вы знали его в своей судьбе?
Ну, случались всякие... В армии я, в общем, терпимо провел время. Да нет, больших трагедий я не переживал.
Несколько слов о Ваших родителях?
О моих родителях: мать моя родная умерла почти сразу, как я родился, где-то в 22-м, 23-м году. Моей матерью стала ее двоюродная сестра – очень хорошая наша мать. Нас было пятеро в семье детей.
Вы старший, младший?
Я не младший, после меня еще сестричка есть.
Предпоследний, четвертый?
Я был предпоследний, да. Еще был один брат, он жив, и две сестры старшие.
Они тоже живы?
Нет, они умерли, обе умерли. Да, собственно говоря, у нас много было бедственных времен в те, первые годы. И голод был, и очереди бесконечные, но мы к этому так привыкли, что уже говорить об этом…
Ваши любимые художники.
Мои любимые художники? Ну, из русских, я больше всего Сурикова люблю, конечно, и Репин прекрасный художник, а из западных, так, конечно, там много прекрасных художников. Леонардо да Винчи, естественно.
Современных Вы не хотите назвать?
Пикассо – великолепный художник, о чем говорить.
Дали, Вам нравится?
Дали – очень хороший художник.
А вот с кем из ныне живущих людей вы хотели бы встретиться? С Майклом Блумбергом?
А почему нет, с удовольствием встречусь.
Что, на Ваш взгляд, вы могли бы изменить в Вашей семье, если бы, только одно, если бы что-то можно было изменить?
В той семье, в которой я прожил?
Нет, в которой Вы сейчас живете.
В нашей семье я ничего менять не хочу. Меня устраивает наша семья.
Когда Вы женились?
(К супруге, сидящей рядом): Ляля, когда мы женились, вспомни, я уже забыл... Мы женились где-то в 53-м году.
И еще, Ваш любимый тост.
Да, будьте вы здоровы, все!
© RUNYweb.com
! Данный текст интервью является дословной распечаткой видеоинтервью. Авторская лексическая основа сохранена без изменений!
