-->
Понедельник, 18 Марта 2024
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
Loading video...

 

Съемка 10 октября 2011г.

Майя, обычно в интервью для ЭРА рассказывают о себе. Расскажите о своей жизни, Майя.
Вообще-то рассказывать за 15 минут, как Вы понимаете, пустое дело. Но я постараюсь быть краткой и четкой. Я родилась в Москве. Мои родители родом с Украины, из бывшей черты оседлости, и прошли через войну. Это была страшная семейная трагедия: и для одной семьи, и для другой. И это наложило свой отпечаток. Мама рассказывала мне об этом. Может быть, оттого было ощущение страха перед войной, хотя вокруг уже войны давным-давно не было. 
Другая важная вещь, которая меня сформировала, - это радио. Советское радио, которое звучало, все время было включено, откуда шла музыка – классическая музыка, все оперы русских композиторов, русские романсы, симфонии. Это все мы узнавали до того, как пойти в концертный зал – это все звучало по радио. Это все формировало. 
Были еще прекрасные популярные советские песни, с чудесными мелодиями, которые мне хотелось петь. Пели мои родители, пели их друзья, то есть, музыка была совершенно естественным средством самовыражения. 
Родители отдали меня в музыкальную школу. Я пошла в одну из самых лучших музыкальных школ, что было чистое совпадение. Просто удача, что у нас была такая хорошая музыкальная школа, хотя мне приходилось ездить целый час на двух видах транспорта из нашего города Перово, потому что это была не Москва, а пригород. Я стояла на автобусных остановках, отморозила себе тогда все конечности. Тем не менее, я любила музыкальную школу. 
И еще один очень важный момент, который, фактически, сделал меня музыкантом. В какой-то момент я заболела. У меня было то, что называется академическим отпуском. После этого академического отпуска я была приглашена просто придти, как зритель, на отчетный концерт нашей школы. А этот концерт проходил в Большом зале Московской консерватории. И когда я пришла в это место, где уже до этого была, то в этот момент я почувствовала себя частью чего-то большого, прекрасного. Были красивые люди вокруг меня, хорошо одетые, веселые. И мне хотелось всю свою жизнь оставаться частью вот этого большого семейства людей, которые занимаются музыкой. 
После этого я поступила в Гнесинское училище, потом в Гнесинский институт. Я готовилась стать музыковедом, хотя Гнесинское училище я заканчивала еще и как пианистка. Я очень любила писать. И это была еще одна моя страсть и еще одна детская мечта, которая казалась в то время совсем неосуществимой. Я хотела быть журналистом. Это была модная профессия в то время. Журналисты! Знаете: «... сорок суток не спать,  сорок суток шагать…» Я уж не помню, как эта песня шла…

«…ради нескольких строчек в газете»
Совершенно верно. Журналистом стать с пятой графой было совершенно невозможно, потому что надо было для начала поступить на факультет журналистики Московского Университета. Я была из очень простой семьи, у нас не было никаких связей. Мама – учительница начальных классов, папа – рабочий. Мы просто любили искусство, у нас были книги, меня водили в театр, в консерваторию. И все. Но, окончив Гнесинский институт, я начала писать, как freelancer, мы бы сейчас сказали, как свободный, вольный художник, в «Музыкальную жизнь», в «Советскую музыку». Опять же, из-за пятой графы, я не могла никуда поступить работать: ни на радио, ни на телевидение, ни даже в журнал. Это было очень трудно, никаких связей не было, но это дало мне возможность вырастить ребенка, что было очень важным. Как мы теперь понимаем, это одна из самых важных вещей в жизни. Вырастить ребенка и проводить с ним как можно больше времени, и постепенно оттачивать, как бы, свое перо, как музыкальный критик, или как писатель о музыке. Интересно, что моя первая большая статья в журнале «Музыкальная жизнь» появилась как раз в тот момент, когда родился мой ребенок. 
Вместе это шло так и дальше - шло параллельно. Я преподавала в обыкновенной музыкальной школе. Я преподавала сольфеджио и музыкальную литературу, немножко фортепиано. И писала для «Музыкальной жизни», «Советской музыки», немножко для радио, делала маленькие программки. А потом, когда уже произошла перестройка, конечно, меня взяли в «Музыкальную жизнь» уже на работу. Я стала редактором отдела современной музыки. Работала там с замечательными людьми, хотя работа эта была, как я теперь понимаю, «не бей лежачего», потому что у нас был четырехчасовой рабочий день, мы в основном делали многие вещи дома, были достаточно свободны. Надо мной, как редактором, было еще несколько человек, которые проверяли, перепроверяли, мы обсасывали каждую статью. 
Этот опыт много мне интересного дал, в частности, общение с современной музыкой. И в один прекрасный момент, в 1989-м году, когда везде уже было все открыто, когда стало приезжать много людей к нам, я начала знакомиться с американцами, музыкантами, которые приезжали в Москву, показывали, выступали, в Союзе композиторов. Я уже входила в молодежную секцию Союза композиторов СССР. Короче говоря, возникли какие-то контакты, благодаря которым я приехала в Америку первый раз, как гость, в 1990-м году. 
Мне очень понравилась эта страна. Я всегда говорю, что первое, что мне понравилось, - мне понравилось, как она пахнет. Здесь все пахло чистотой, цветами, свежестью, может быть потому, что первое место, куда я попала, был город Даллас. Это был март, цвели яблони и вишни, и первый же полицейский, которого я встретила, сказал: «О, Чайковский? – а со мной был вместе Александр Чайковский, композитор, его произведение исполнялось в Далласе. – О, я знаю Чайковского, я люблю Шестую симфонию Чайковского». 
Я упала на месте! Все! Страна, в которой полицейский знает Шестую симфонию Чайковского, мне нравится! Но, понадобилось еще некоторое время. Меня снова пригласили в Америку, уже читать лекции в нескольких американских университетах. Я приехала и тогда просто осталась. 

Читать лекции по-английски?
По-английски. Да, я вообще всегда любила языки, я любила английский язык, мне было очень интересно. Потом, мне надо было общаться с людьми. Я всегда читала по-английски, хотя говорила я, теперь я это понимаю, довольно плохо. Но американцы ведь замечательные люди. Они очень тепло воспринимают, они не смеются над вашим акцентом, они говорят: «О, you have wonderful, wonderful accent»! И все. Это меня очень и очень вдохновляло, и это была еще одна причина,  по которой я, как бы, осмелилась остаться в этой стране, потому что я чувствовала, что I’m welcomed. Люди открывались мне, открывали мне свои объятия, можно сказать. 
Я оказалась в Нью-Йорке, хотя я не знала там ни одной живой души. У меня не было никаких друзей. Они появились буквально с первого дня моего пребывания в Нью-Йорке. Они дали мне возможность… Крышу над головой на какое-то время. Я начала работать с самого первого момента, не только читая лекции – это все продолжалось. Бостонский Университет пригласил меня почитать там лекции о советской музыке. Это было примерно два месяца. Я жила в Бостоне. Но я решила, что лучше всего, все-таки, Нью-Йорк, особенно, если я хочу заниматься искусством. 
Семья моя оставалась еще тогда в Москве, потому что я была невозвращенка. Я помню 1991-й год, лето 1991-го года, ПУТЧ. Я смотрю телевизор, плачу, потому что не знаю, смогу ли я когда-нибудь увидеть свою семью. Смогла, слава богу! Прошло два с половиной года, я вытащила своего ребенка в Америку. 
А Америка… Ну, в общем здесь все пошло, как пошло. Я даже не знаю, как это получалось. Наверное все-таки самое важное – это то, что я любила то, что я делаю. И я хотела делать это хорошо. Читала лекции, встречалась с разными людьми, ходила на концерты. Начала сразу писать для «Нового Русского Слова», буквально с первого же своего дня. Как раз было столетие Карнеги Холла. У меня была возможность, как редактору «Музыкальной жизни», еще московской – у меня была эта корочка, - попасть на празднование столетия Карнеги Холла. Видите, это было 20 лет тому назад.

Который, кстати, открывал Чайковский.
Который открывал Чайковский. Поэтому на столетии было довольно много наших исполнителей. Был Мстислав Ростропович, который исполнял там новый виолончельный концерт Альфреда Шнитке, и у меня до сих пор хранится партитура, копия, конечно, но рукописной партитуры этого концерта с автографами Ростроповича и Шнитке. Это моя главная ценность. Она лежит, глубоко запрятанная в моей квартире. И, кроме этого, я… Жить-то надо было на что-то. Надо было оплачивать квартиру: поначалу это было совсем дешево, потом стало дороже. Поэтому я убирала квартиры, давала уроки частные фортепианной игры для маленьких детей. Ездила в Квинс, ездила в Бруклин, за все хваталась. Устроилась работать ашером, то есть, раздавала программки в 92nd Street У. И так вот прошло некоторое время. 
Потом Маргарита Полонская, покойная, к сожалению, жена тоже уже покойного нашего замечательного певца Горовца, помогла мне. Я к ней пришла с предложением читать лекции – она работала в одной из еврейских организаций. Я прочитала лекции там, но тут открылась возможность работать в Claims Сonference Hardship Fund, где работа была чисто клерикальная, что называется, то есть я бумажки какие-то там перекладывала, заполняла что-то. Но это была важная работа, потому что она помогла мне тоже, вместе со всеми другими моими видами деятельности, получить документы.

Это было уже в...?
1992-1993-й годы. В 1994-м году я получила Green card, как. Мне стыдно даже говорить об этом, но так получилось: как персона с экстраординарными способностями. Дело в том, что у меня накопилось огромное количество лекций, прочитанных мною в Америке, накопилось очень много статей в «Новом Русском Слове». Я показала, что я смогу содержать сама себя. Я действительно никогда, ни одной минуты не сидела ни на безработице, ни на ВЭЛФЕРе. На безработицу – первый раз и, надеюсь, последний я села, когда «Новое Русское слово» закончило свое существование. Но я хочу сказать, что получила эту Green card еще и потому, что, в общем-то, была в России довольно известным журналистом, и я доказала, что в Америке могу тоже много сделать. 
Я чувствую, что я многое сделала для того, чтобы построить какой-то мост взаимопонимания между русской иммиграцией, которая, может быть, не очень хорошо знает английский язык, и американской культурой, которая мне всегда нравилась очень. Мне кажется, я продолжаю это делать и сейчас на RTN, где меня совершенно случайно, можно сказать, вытащили из «Нового Русского слова», посадили за этот стол, и я нашла здесь свою вторую профессию. И очень счастлива находиться здесь. 
Таким же образом я это делаю на «Davidson» радио. Я это продолжаю делать в прессе, в печатном органе, который теперь выходит на Интернете – это Runyweb.com, пишу также для газеты «В новом свете», продолжаю писать для «Репортера» - это новая газета, которая тоже мне очень нравится, потому что ее делают мои бывшие коллеги по «Новому Русскому Слову». И я хочу продолжать писать и работать на английском языке, потому что таким образом я приношу русскую культуру в американскую культуру. Вот я – такой мостик. Пытаюсь себя воспринимать, как мост. Я надеюсь, что я рассказала всю свою, достаточно богатую жизнь. А за всем остальным, ну, я думаю, через несколько лет, опять придется вернуться.

Ваш ребенок, Ваш сын. Он устроился здесь, закончил…?
Он получил здесь великолепное американское образование, но сейчас он живет и работает в Москве.

Тоже связан с культурой?
Совершенно нет, хотя он, в свое время, учился на скрипке. Он очень любит изобразительное искусство, и он питомец знаменитой Школы юных искусствоведов при Пушкинском музее, московском. Тем не менее, это для него просто часть, приятная часть жизни. А занимается он финансами и экономикой.

Последний вопрос: Вы счастливый человек? Вы чувствуете себя счастливым человеком?
Вот когда я здесь сижу за этим столом и общаюсь с моей аудиторией, - клянусь Вам, я каждую минуту чувствую себя абсолютно счастливой. Конечно, у всех у нас бывают всякие проблемы, но, счастье, как говорят, это отдельные моменты. И вот есть, слава богу, много моментов, когда можно себя чувствовать счастливой, особенно в городе Нью-Йорке! Обожаю этот город!

Майя, спасибо.
Спасибо Вам.

! Данный текст интервью является дословной распечаткой видеоинтервью. Авторская лексическая основа сохранена без изменений!

Майя Прицкер

Майя Прицкер - Майя Прицкер в Энциклопедии Русской Америки
  • Род занятий:журналист, радиоведущий, телеведущий
  • Приехала в США в:1991 г.
  • Место жительства:Манхэттен, Нью-Йорк

Краткая биография:

Майя Прицкер – бывшая москвичка, бывший редактор отдела советской музыки  журнала «Музыкальная жизнь», с 1991 года живет в Нью-Йорке. С 1994 года в течение 15 лет вела отдел культуры газеты «Новое русское слово», ныне -- ведущая телепрограмм «Контакт» и «Контакт, субботнее приложение» на  Russian Television Network of America (RTN/WMNB) и ежедневных программ «Афиша» на Radio Davidzon. Решулярно печатается в газетах «В Новом свете», «Репортер» и на сайте RINYweb.com. Выступает с лекциями в университетах, на музыкальных фестивалях, в Линкольн-центре, а также перед русскоязычной аудиторией. Автор статей в New York Times, Opera News, Playbill и других англоязычных изданиях, а также в русскоязычной прессе по обе стороны океана.