Алекс Солджер: «У меня есть счастье работать и это уже очень много...»

17 Марта, 2011, Беседовал Геннадий Кацов

Дизайнер ювелирных украшений Алекс Солджер в своей мастерской в Манхэттене. Февраль, 2011г.

Алекс Солджер в ЭНЦИКЛОПЕДИИ РУССКОЙ АМЕРИКИ > > >

В энциклопедии обычно начинают с дня рождения, с места рождения... Потом мы уже придем к фирме, которая называется «Alex Soldier» - ювелирная фирма, названная Вашим именем, но это, будем так говорить, американский вариант. 

Итак, Алексей Солдатов, он же Alex Soldier.
Родился я в 1957-м году, на Западном Урале, город Пермь. Такой город, на стыке двух континентов, Европы и Азии. Пермь – это последний город в Европе, потом уже начинается Азия.

То есть, позади Вас Москва, если посмотреть из Азии.
Позади нас Москва, отступать некуда. Родился в Перми, родители у меня были служащие. Мама была служащая, папа был высоко квалифицированным рабочим. Так получилось, что они оба были ссыльные: мама приехала из Казахстана, папа из Рязанской области. Они были соединены в городе Перми, и поэтому папе не удалось получить образование. Времена были очень тяжелые, ему удалось получить только 3 класса образования, потому что надо было работать, содержать семью. У него было 8 братьев и сестер, но они все умерли, осталась одна бабушка, и она его послала в город из деревни, чтобы он окончил школу ФЗО и начал работать уже подростком на заводе. Он самостоятельно вырос в достаточно крупного изобретателя и рационализатора: был председателем Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов в городе Перми. Это с тремя-то классами образования. И вообще, он для меня очень много сделал, как отец, как наставник. 

То есть, он такой - самородок?
Самородок, действительно. Если бы он смог получить образование, то смог бы вырасти в большого конструктора. Способности были колоссальные, творческий потенциал и способность мыслить. Отец мог мыслить пятью, шестью категориями, не мог даже чертить, но мог создавать такие вещи, которые без него никто не мог ни сделать, ни наладить. Ему приходилось ездить в командировки (он работал в оборонном комплексе), настраивать эти вещи, и многие инженеры и главные инженеры завода бегали за ним, там, придумывать что-нибудь такое. Здесь, возможно, я взял часть его...

У Вас хорошие гены в этом направлении?
Я думаю, что да. И я очень благодарен родителям и своим соседям по дому, потому что мы жили в центре города, у нас была небольшая квартира, даже очень маленькая. И в этой квартире, в небольшом количестве квадратных метров, помещалась целая мастерская. Тут я и строгал, уже с детства, и пилил, и чеканил. Чего только не было! Вся эта продукция шла потом на стенку, и было достаточно интересно заходить, когда стены были завешены произведениями собственного изготовления.

А почему соседи? Они приходили любоваться?
Дело в том, что на соседей приходилась часть звука, раздавались удары какие-нибудь где-нибудь, в час ночи.

Терпеливые?
Терпеливые, да. Особенно родители. Папа с мамой спали в этой комнате, где у меня было все производство, а я как творческий человек... Обычно начинались все эти муки творчества к ночи.

А в каком возрасте?
Когда был школьником, с этого уже начиналось. А соседи... Еще был такой случай, когда я увлекся литьем. Я сам сделал эти приспособления и вышел в подъезд лить. И у меня прорвало апоку, весь металл вылился просто, практически, на все квартиры соседей, на эту площадку. Я потом это все соскабливал.

Не побили?
Слава богу! Я сказал спасибо большое соседям, ну, естественно, и отцу, потому что, как только начинались какие-нибудь проекты, я делал проект, делал конструкцию, а потом говорил: «Папа, сейчас твоя очередь. Надо материалы, то да се, все прочее».

А что значит «делали»? Для себя?
Конечно, особенно последний проект, – работа железной дороги. В полную площадь квартиры. Представляете, что это такое?! Это надо было иметь доски, шпалы, паровозики чтобы там ездили. Там не пройти было. Поэтому снимаю шляпу перед родителями. Чтобы это вытерпеть…, я бы уже, честно говоря, не смог.

А это где-то осталось, или погибло?
Большинство, конечно, погибло, но остались кое-какие работы, потому что в детстве, маленьким, я самостоятельно научился рисовать, лепить, строгать и все прочее делать. Я закончил 11-ю школу, сейчас эта школа-музей им. Дягилева, потому что он прожил там достаточное время. И так случилось, что имея такие способности к прикладному искусству, я в конце 10-го класса увлекся электроникой, и вполне осознанно, самостоятельно, поступил в Пермский Политехнический институт. Через 5 лет его закончил, по специальности «Автоматизация производственных процессов». 
Такие вот метаморфозы. За время учебы в институте, у меня скопилось большое количество всевозможных конспектов лекций, и раза в три больше всевозможных конструкций, рисунков и всего прочего. То есть, как бы получалось интересное такое соотношение. Потом я был распределен и поступил работать в том же городе Перми в научно-исследовательский институт, который занимался автоматизированными системами управления.

Это, наверное, конец семидесятых?
Да, сейчас скажу. Это конец 70-х, 1979-й год.

В 1974-м Вы закончили школу?
Да, потому отучился и поступил работать. Ну, если Вы помните, по тем временам надо было 3 года отработать. Я в этом институте занимался системами, но уже тогда складывалось такой впечатление, что как бы интересовался больше, чем этими системами органомикой, органомическими системами соединения человека и машины. Разрабатывал такие схемы, что потом, когда я уже уволился, меня долго вспоминали благодаря именно этим схемам. Я так грамотно начертил все эти технологические процессы, что все было очень понятно, конкретно, все по цветам, по-дизайнерски. 
Я как раз начал работать над кандидатской диссертацией, но тут в моей жизни произошел перелом. Я встретился со своей женой, мы познакомились. Она, посмотрев на мои работы, которые у меня были дома, сказала: « В принципе это очень интересно, но у тебя другое призвание, не то, чем ты занимаешься».

К черту электронику?
Да, что-то такое. Она собрала все эти работы и... У нас был Пермский экспериментальный ювелирно-гранильный завод. Она пришла на этот завод и говорит: «Вот, у меня такой муж, такие он делает интересные произведения искусства». Она перед этим сходила в галерею, и эксперты сказали, что у парня есть талант к прикладному какому-то искусству, надо его как-то развивать. Директор сказал, что все очень здорово, но на сегодняшний день на завод нет приема. В те времена профессия ювелир была очень престижной, туда все шли, и все старались попасть на этот завод. Но у них есть ставка, говорит директор завода, например, электрика третьего разряда. Вот, если мы хотим, то пожалуйста. 
И тут возникла дилема жизни: человек, который имеет высшее образование, который готовит уже диссертацию, занимается различными серьезными вопросами, - и пойти работать электриком третьего разряда. 
На практике это означает вкручивать и выкручивать лампочки. Буквально, не более того. Ну, посовещались с женой, приняли такое судьбоносное решение, и я пошел работать электриком третьего разряда. А по прошествии семи месяцев я уже был главным художником этого завода, и через 8 месяцев – зам. директора и главным художником завода. Я этот путь прошел очень быстро, от электрика, ученика ювелира, ученика художника, и, когда уже был учеником художника, я сделал первую работу на Всесоюзный конкурс. Она завоевала первое место. Вторая работа завоевала второе место, и за исключительные способности, меня назначили главным художником этого завода.

А как Вы сюда попали? Такой замечательный там путь. В каком году Вы приехали в США?
Я приехал сюда ровно 20 лет назад, это был 1990-й год. Ну, когда еще работал главным художником завода, потом главным художником «ГлавАлмазЗолото», у нас было очень много всевозможных выставок в Москве. Я как бы придал импульс заводу на производство новых вещей, которые выгодно отличались от всех остальных. Было очень много международных шоу и выставок специальных призов для известных людей на Западе: для Хонэкера, или еще что-то такое.

Хонэкер? Руководитель ГДР?
Да, ГДР. Были выставки в Финляндии. В Чехословакии завоевали золотую медаль, в плане завода. И тогда я уже стал понимать, что в принципе, там место, где не будет прогресса. То есть, в своем профессиональном развитии я дошел до того профессионального потолка, выше которого надо было предпринимать какие-то новые шаги. Потому что оставаться, например, в России, было невозможно, - уже не тот уровень технологий, не тот уровень техники, не было той ауры, которая должна быть вокруг художника.

Отсутствие перспективы.
Абсолютно. Европа тоже не устраивала, потому что там очень сильно довлеют какие-то догмы. Ты не можешь работать так, ты должен работать этак. Постоянно какие-то ограничения, что меня тоже не устраивало, потому что я любил и привык работать так, как я хочу, как я понимаю.

Дизайнер ювелирных украшений Алекс Солджер в своей мастерской в Манхэттене. Февраль, 2011г.

И как же Вы приехали в Америку?
По приглашению одной американской компании, у нас было международное шоу, они увидели и пригласили попробовать поработать.

Вы прибыли по рабочей визе, наверное?
По рабочей, да. Я приехал, стал здесь работать. Проработал какое-то время в компании, потом в другой компании. У меня была такая интересная идея: на что я уже гожусь? Чего я достиг? Я пошел в компанию Тиффани, и сказал: «Вот у меня такой experience. Посмотрите, подхожу ли я для работы?» 
Мне было очень интересно. Я прошел там тесты всевозможные, и с психологом, со специалистами главными. И как раз они разрабатывали определенные, очень интересные проекты. Они сказали: « Да, здорово, мы вас берем. Сколько вы хотите денег?» По тем временам, была тоже трудная экономическая ситуация. Я сказал, что я подумаю. 
Тогда я понял, что могу работать самостоятельно. Это было самое главное открытие. Они сказали: «Если что, позвоните». 
Естественно, я звонить не стал. С тех пор главной задачей моей было – работа самостоятельно. Поэтому в 1996-м году я открыл свою компанию, зарегистрировал ее под торговой маркой «Alex Soldier», и с тех пор существую как независимая ни от кого и ни от чего компания, которая и существует до сегодняшнего дня.

Я посмотрел, в журналах огромное количество Ваших изделий на известных людях, обложки американских журналов опять-таки с Вашими ювелирными изделиями. Вы связаны с этим миром гламура, с миром богатых и знаменитых. Это сразу получилось? Как туда Вы вошли?
В 1996-м году, когда компания открылась, я сделал свое первое международное шоу, и выставился как независимый, молодой дизайнер. Сейчас-то я понимаю, что это было довольно смешно, по прошествии такого времени и, обладая таким большим опытом. Однако тогда это был хороший эксперимент, хороший experience для меня. 
И после этого шоу я стал активно посылать изделия на международные конкурсы, стал дважды победителем международных конкурсов. Это достаточное достижение для художника, потому что в любом конкурсе выступают несколько тысяч профессиональных дизайнеров-ювелиров, которые занимаются конкретно этим. Это большое достижение. На сегодняшний день, например, среди русских нет ни одного человека из живущих и в России и здесь, кто бы достиг этого определенного результата. Имея уже такие регалии, здесь начинается история о тос, что надо было развиваться как компании и как дизайнеру. И я благодарен своей судьбе, что жизнь познакомила меня с выдающимися людьми как русской иммиграции, так и с выдающимися людьми русской культуры именно в России. Я знаком, не только знаком, но имел счастье общаться и творить совместные вещи, с такими людьми, как Андрей Вознесенский, Рустам Хамдамов, Эрнст Неизвестный, Рукавишников, Фирсов - Юрий Фирсов, Юрий Купер, Игорь Тюльпанов.
Сейчас наша компания занимается многими проектами, особенно очень интересны проекты по спонсированию определенных мероприятий. Мы являемся спонсорами и изготовителями специальных памятных знаков для Русской Недели в Нью-Йорке, Фестиваля Российских Документальных фильмов в Нью-Йорке; с американцами – интереснейший проект с Келли Грейс, знаменитой Келли Грейс, князь Монако, который делает специальные заказы гран-при людям за выдающиеся достижения в области балета, театра и кино. В этом году приз получил Дензел Вашингтон и его жена Памела. 
Очень интересный проект с Best Buddies. Это фонд клана Кеннеди. Его сейчас возглавляет Энтони Кеннеди-Шрайвер, и мы являемся тоже спонсором этого фонда. Фонд помогает детям, которые болеют раком, и проводит очень большую работу. 
Сейчас проходит ньюйоркская Неделя Моды, работаем очень много и делаем для известных людей.

Кстати, последний мой вопрос. Если бы Вы себе пожелали какой-нибудь награды, какой-нибудь премии, - какой именно? Чего еще нет?
Награды, премии? Ну, трудно сказать, чтобы я себе пожелал. Самое главное, я знаю, что я имею. У меня есть счастье работать и это уже очень много. Я скажу, что это счастье работать с людьми и особенно с моей супругой, с которой у нас как бы одно целое. Она является моей музой, и все прочее. Вот это единение семьи: дочери, жены и способности генерировать идеи – это многого стоит. Вот это я считаю – награда. 

Вас можно поздравить, Вы счастливый человек?
В общем, я думаю да. Жизнь подарила мне общение с великими людьми настоящего времени, и я счастлив потому, что могу свободно работать, свободно творить и делать то, что я хочу делать, а не то, что мне говорят делать; и создавать вещи, которые радуют и людей и, в конце-концов, радуют и меня.

Loading video...

! Данное интервью является текстовой распечаткой видеоинтервью, размещенного в Энциклопедии Русской Америки.  Авторская лексическая основа сохранена без изменений!