Рене Флеминг в роли Графини и Питер Розе в роли Ла Роше в сцене из спектакля "Каприччио" на сцене Метрополитен-оперы.

Странные вещи происходят порой с людьми! В Германии уже правили нацисты, Австрия находилась на пороге аншлюса, астрийский еврей Стефан Цвейг, создавший для немца Рихарда Штрауса либретто «Женщины без тени», не мог поставить свое имя на немецкой афише – из-за неарийского происхождения, а Штраус, хоть и пытался как-то помочь своему талантливому либреттисту, в основном был озабочен созданием с ним следующей оперы, причем на тему, которую трудно назвать актуальной: «Что важнее – слова или музыка».

Предчувствуя неприятности с новым проектом, Цвейг нашел себе замену -- литератора-арийца. Тот, однако, безумно раздражал Штрауса своими текстами, далекими от изящества и артистизма Цвейга. Промучившись еще некоторое время, Штраус обратился к дирижеру Краусу, обладавшему также литературным даром, и вместе с ним закончил, наконец, оперу «Каприччио», оказавшуюся для него последней. Штраусу было 78, шел 1942 год, и контраст между происходившим в мире и содержанием оперы сегодня кажется не просто разительным – вопиющим!

Не исключаю, впрочем, что эта интеллектуально-эстетическая игрушка с любовным треугольником и комическими вставками, события которой переносят нас во Францию 1770-х годов, была своего рода защитой от царившего вокруг ужаса и безумия. А может быть и способом сохранить веру в европейскую культуру и ее ценности.

Сцена из оперы «Capriccio» в Metropolitan Opera

13 лет назад опера «Capriccio» была поставлена в Мет Джоном Коксом и сейчас вернулась на эту сцену под управлением (превосходным!) английского дирижера Эндрю Дэвиса и с Рене Флеминг в главной роли: образованной графини-вдовы, в которую влюблены поэт и композитор, ждущие, что она не только выберет одного из них в качестве любовника, но и решит их спор: какой вид искусства важнее -- поэзия или музыка. В конце 18-го века, когда Кристоф Виллибальд Глюк старался сделать оперу содержательной музыкальной драмой, а не просто комедийным развлечением или способом демонстрации вокального блеска, вопрос и впрямь был актуален.

Но вопреки тексту либретто, режиссер перенес события в 1920-е годы, когда Вагнер и его последователи уже давно решили, что необходим синтез поэзии и музыки, а на устах ителлектуалов были имена Пикассо, Стравинского и Аполлинера, но не Глюка и Рамо. Другая проблема спектакля: он идет на немецком языке, но текст настольно концентрирован, что если вы не знаете немецкого (или дикция певцов не идеальна), то за переводом на английский уследить трудно. Третья – сама опера, в тексте которой есть немало юмора и иронии, а вот в музыке эти компоненты малозаметны. Все, что мы слышим, это речитативно-певучий, с обилием оркестровых переплетений и сочных гармоний, порой – как в заключительном монологе Графини или в любовном сонете композитора Фламана, очень красивый, лирически-восторженный стиль Рихарда Штрауса, который тем не менее моментами начинает надоедать некоторой монотонностью. В конце концов опера не короткая: больше двух часов, причем без перерыва!

Рене Флеминг всегда была «штраусовской» певицей, и хороша (хоть и не безупречна) в роли графини Мадлен даже сейчас, когда голос ее начал терять былую уверенность и очарование. У нее прекрасные партнеры – особенно меццо Сара Конноли в роли французской актрисы Клаирон, тенор Йозеф Кайзер в роли композитора Фламана и другой немец – Питер Розе – в роли высокомерного директора театра Ла Роше.

Спектакль очень красив: на сцене -- пышный, в стиле рококо, интерьер особняка графини, гости элегантно одеты, и последние сцены очень украшают перемены в освещении: вечер, темнеет, все разъезжаются, можно притушить лампы... Достаточная ли это причина, чтобы идти на спектакль, не знаю. Но можно увидеть его в кино: прямая трансляция в кинотеатры мира состоится в субботу 23 апреля, в час дня по восточно-американскому времени.

«Каприччио» вернулось на сцену Metropolitan Opera. Зачем?